«Я заставил чиновников экономить, а они пожаловались губернатору»

Методы работы исполняющего обязанности главы Сургутского района Андрея Трубецкого его подчиненные восприняли в штыки. Анонимное письмо сотрудников мэрии в адрес губернатора Натальи Комаровой было только началом скандальной истории. К новому руководителю появились новые претензии. Корреспондент «URA.Ru» встретился с главным кандидатом на роль главы вотчины «Сургутнефтегаза» и узнал, за что чиновников лишают премии, как можно было стать владельцем коммунального хозяйства района, вложив всего один рубль, и кто идет в муниципальную Думу.

— История с анонимкой, в которой вас обвинили во всех возможных грехах, уже дошла до губернатора. Я знаю, что вы готовили ответ на претензии. Проанализировав анонимку, можете назвать самые бредовые обвинения или, наоборот, те, с которыми вы согласны?

— Сложно что-то выделить. Вот, например, беспорядочное хаотичное руководство всеми отраслями. Я разработал четкие и понятные мероприятия по повышению эффективности деятельности органов местного самоуправления и внес изменения в положение об оплате труда. О так называемых показателях премирования. В анонимке люди жалуются, что они абсолютно неприменимы, что работает на предприятиях — не работает в администрации. Простите, пожалуйста, а почему такое отношение к работе чиновников? Суть органов местного самоуправления — оказание услуг населению, притом качественно и в срок. И это вполне измеримые вещи. Если бюджет исполняется на 85% — это чей-то конкретный просчет, за который надо нести ответственность.

— В анонимке писали, что на входе в администрацию должна быть установлена новая пропускная система. В первую очередь, чтобы контролировать сотрудников, но я, когда шел, был уверен, что и мне предстоит проходить через рамки металлодетектеров, получать пропуск…

— Разочарованы? Такая идея есть, но пока в стадии обсуждения. Причиной стали грубейшие нарушения трудовой дисциплины. Мне об этом стыдно говорить, но считалось нормой уйти на обед на полчаса раньше, а вернуться на рабочее место на полчаса позже. Сейчас дисциплину подтянули выборочными проверками. Но это должно быть в крови, люди работают и получают деньги не за обеды.

— Кто-то уже был наказан?

— Около двадцати человек, что говорит о какой-то систематичности, тем более что проверки проводили не каждый день. Такие вещи будут караться максимально жестко. Мы все публичные люди, и не только глава. Мы работаем с населением, с людьми. Ко мне приходят посетители, говорят, что в половине первого все специалисты уже на обеде. Потом и рождаются комментарии, что все чиновники… нехорошие люди.

Вот еще пример — в анонимке говорится, что я предлагаю лишить отраслевые органы администрации статуса юридических лиц. А на самом деле речь идет о централизации нескольких функций — правового обеспечения, автоматизации программного сопровождения и кадрового обеспечения. У каждого отраслевого органа, например, департамента архитектуры и градостроительства, комитета ЖКХ, управления образования — есть свои юристы, кадровики, АСУшники. Их работу контролируют руководители именно этих управлений, комитетов и департаментов. Они могут указывать тем же юристам, какие документы пропускать, даже если они противоречат законодательству. Мы не видим всех документов, а там речь идет о важнейших вещах — жилье, коммуналка. Кроме того, такое дробление функций увеличивает количество начальников, получается — семеро с ложкой и один с сошкой. Поэтому есть желание эти функции централизовать.

— Статус «и.о.», насколько я понимаю, не позволяет провести ряд кадровых и организационных решений?

— Нет цели проводить глобальные сокращения и убирать каких-то людей. Я готов работать с любым, кто готов работать. И есть такие специалисты, которым нравится их работа. Они действительно решают проблемы жителей. А кто не хочет — пожалуйста, на выход.

Мы специально оставили царские и многим жителям непонятные выходные пособия за счет бюджета. Они составляют 8 фондов оплаты труда. И люди могут спокойно подумать — хотят они работать или нет. Было желание резко сократить выходное пособие, но пусть это решение принимает новый глава совместно с новой Думой после выборов.

— Вы упомянули выборы. Отслеживали, кто идет на праймериз, в Думу?

— Желающих послужить народу всегда достаточно. Я ведь и сам был депутатом. На встречах в поселениях и городах люди подходили и говорили, что собираются идти на праймериз. И это хорошо, потому что позволяет выявлять лидеров общественного мнения. Сделать потом на них ставку, чтобы не было в Думе людей, которые просто отбывают срок. В списке участников праймериз более 40 человек на 15 мест — активность достаточно высокая.

— Много действующих депутатов?

— Девять человек из действующего состава. То есть шесть депутатов решили не идти в следующую Думу.

— Сразу после того, как вы были назначены и. о. главы района, вы озвучивали основные проблемы — ветхое жилье и коммуналка. Как все-таки планируете сломать сложившуюся ситуацию, потому что я не представляю, что можно сделать.

— Понимаете, устроить революцию невозможно. Нужно хотя бы, чтобы не стало хуже и потихонечку делать лучше. Вот цифры: всего на территории района 457 тыс. квадратных метров непригодного жилья. Еще 430 тыс. — формально признаны пригодными, но это деревяшки. То есть еще 5-10 лет, и они тоже станут непригодными. Чтобы их переселить по нынешним ценам и нормативам, нужно 23 млрд на существующее непригодное жилье. А с учетом тех формально пригодных 430 тыс. — потребуется 42 млрд рублей. Из средств округа на этот год мы получили 80 млн рублей. Привлечь инвесторов — проблема, не можем выдать техразрешения, не хватает мощностей по инженерным сетям. Поэтому задача, которая стоит сейчас — решение вопроса в первую очередь с аварийным жильем. А эта проблема никогда в районе не решалась. Раньше аварийного жилья просто не было. Только в прошлом году со скрипом приняли муниципальную программу по переселению из аварийного жилья.

— А кто выступал противником?

— А все просто — говорили: «Денег нет». С этого, кстати, и начались анонимки и жалобы, после бюджетной комиссии, когда пришлось буквально вырвать дополнительно 200 млн рублей, сократив расходы всех структур.

— На 200 млн сократили статьи расходов?

— Да, мы в начале года нашли 163 млн рублей на переселение из аварийного жилья, но этого очень мало. Требуется хотя бы полмиллиарда в год. В программе 32 дома, которые были признаны аварийными до 2015 года. На их расселение надо больше миллиарда рублей. По 160 млн — это 8 лет. Дома просто не простоят столько. Так что мое первое действие в роли и. о. — нашли еще 200 млн. Это вызвало дикое недовольство. После этого и анонимка родилась. Ко мне пришли после бюджетной комиссии и сказали: «Андрей Александрович, они там сидят и анонимку на вас пишут». Я не пошел никого разгонять. Пишут и пишут.

Главное, что мы нашли 200 млн дополнительно на переселение из аварийного жилья, потому что есть дома, где действительно опасно находиться. Плюс за 2015-й год добавились еще 17 домов. Нужно еще дополнительно к тому миллиарду — 900 млн на переселение. По факту, если утром дом признали аварийным — к вечеру его должны расселить. Поэтому мобилизуем все средства и усилия. И если совсем начистоту, 790 непригодных домов в любой момент могут быть признаны аварийными.

— А что по системе ЖКХ?

— Вижу только один выход — концессия. Ну найдем 100-200 млн рублей в год, проблему это не решит. Только для замены изношенных сетей по нормативу 5% по всему району требуется в год порядка 800-900 млн рублей. Поэтому в лучшем случае мы меняем 1,5-2% изношенных сетей. А я уже говорил, что такая плачевная ситуация не дает нам и привлекать инвесторов для строительства жилья. В целом нужно порядка 3-3,5 млрд рублей. Ищем инвестора, который мог по концессионному соглашению вложить свои деньги, а потом вернуть затраты через тариф. Такое концессионное соглашение было подготовлено, и даже конкурс состоялся. Но, приступив к работе, я проанализировал условия, и пришлось разорвать соглашение.

Что такое концессия — это передача имущества стоимостью порядка 3 млрд рублей инвестору. Плюс у предприятия есть чистая выручка, может достигать нескольких сотен миллионов рублей в год. И все это предлагалось передать даже не за живые деньги, а за банковскую гарантию в 500 тыс. рублей.

— 500 тысяч? Не миллионов?

— Да, 500 тысяч рублей. Вы приносите банковскую гарантию, и вам передают оборудование и имущество стоимостью 3 млрд. И еще и 600 млн чистой выручки. То есть даже воровать не надо, надо просто годик посидеть, а потом сказать — не получается ничего, забирайте обратно. И все. Поэтому конкурс по концессии отменили. Доработаем документацию, максимально учтем интересы района, чтобы имущество не было разворовано. Внесем изменения. К примеру, там было еще прописано так, что максимальная сумма инвестиций прописана, а минимальной — нет. То есть не будет нарушением, если вы просто один рубль вложите. Постараемся все это поправить и до середины июня выставить на конкурс с учетом новых требований.

— Есть желающие?

— На старые условия — были. А на новых — посмотрим. Доработаем, выставим обязательно. Надо просто понимать, что принято ругать сферу ЖКХ, но могло быть еще хуже. Был риск настоящего коллапса. А в анонимке потом пишут, что моя активная работа — это желание быть замеченным на уровне округа. Мы ведь деньги ищем на аварийную программу, на коммуналку. Я всей этой шумихе и скандалам не рад — от работы только отвлекает.