Месяцем ранее, 23 октября, в подмосковной деревне Трусово в доме финансиста Двоскина сотрудники группы Следственного департамента МВД, расследующей незаконные банковские операции, провели обыски в рамках дела по отмыванию денег. Как говорит Шаркевич, Двоскин обращался к нему за помощью — просил уладить проблемы с «банковской группой» МВД. Почему к Шаркевичу? Сам он утверждает, что был в тот период засекреченным сотрудником МВД, «решальщиком». К нему за помощью обращались бизнесмены, у которых возникали проблемы с законом. Он якобы доносил информацию до руководства МВД, которое и принимало решения. «Моя легенда: решающий вопросы коррумпированный сотрудник правоохранительных органов со связями», — рассказывает Шаркевич. Он взялся решить проблемы Двоскина, но в итоге сам оказался на скамье подсудимых и получил три года заключения.
«Шаркевич им был не нужен, это они меня хотели скинуть», — рассказывает Forbes бывший главный оперативник «банковской группы» МВД майор Дмитрий Целяков, занимавшийся в то время «делом Двоскина». Целяков был арестован в июне 2008 года по заявлению вице-президента Инкредбанка Петра Чувилина, который утверждал, что Целяков с группой сотрудников вымогал у банкиров взятку, обещая защиту от «группировки Двоскина». Майора Целякова приговорили к шести годам лишения свободы. «Банковская группа» МВД в 2009 году была расформирована. Как финансист Евгений Двоскин выиграл эту войну и чем занимается сейчас?
Финансовый советник
В ноябре 2015 года в Симферополе 20 градусов тепла, жители расслабленно прогуливаются по городу. Двоскину не до отдыха, он с раннего утра работает в просторном кабинете в Генбанке, 50% которого принадлежит государству. В конце марта 2015 года Двоскин стал акционером Генбанка (сейчас его пакет — 7,2%), пост председателя совета директоров занимает его супруга Татьяна. Переехавший в Крым московский финансист принимает все ключевые решения в Генбанке, где с 2013 года занимает скромную должность советника председателя правления.
Уроженец Одессы Евгений Двоскин (в 2015 году ему исполнилось 49 лет) в конце 1970-х эмигрировал с родителями в США. В Россию он вернулся в 2001-м и год осматривался. «А потом начал заниматься коммерцией в финансовом секторе на деньги, заработанные в американской инвестиционной компании», — туманно объясняет он. Двоскин сформировал небольшой «фонд кредитования частным образом», вкладывал деньги в проекты в недвижимости, в торговые операции, по его словам, финансировал на начальном этапе создание телекоммуникационной компании Yota. Деньги в развитие компании привлекал фонд Telconet Capital, пайщики которого не раскрывались.
В начале 2013-го знакомые Двоскина хотели купить Генбанк и попросили финансиста провести аудит. Банк принадлежал тогда большой группе физических лиц, одним из совладельцев был зять Юлии Тимошенко Артур Чечеткин (4,7%). От идеи купить Генбанк знакомые Двоскина в итоге отказались, а сам он остался в банке. «Мне очень команда понравилась. Я капитализировал банк, убрал недостатки, отток клиентов прекратился, вернулись уже ушедшие», — довольно расплывчато рассказывает Двоскин о своей работе в Москве.
Крым другое дело. Первое отделение Генбанка было открыто здесь 4 апреля 2014 года, сейчас на полуострове у банка около 170 отделений и примерно 600 банкоматов. В августе 2015 года в состав акционеров Генбанка вошли правительства Крыма и Севастополя — им принадлежит по 25%. Евгений Двоскин рассказывает, что приехал в Севастополь в марте 2014 года поддержать друзей из крымского «Беркута», возвращавшихся с киевского Майдана. «Это уже после референдума и вхождения Крыма в Россию, когда закрылись украинские банки, мы решили открыть здесь первое отделение, — говорит финансист. — Люди привыкли к банковскому обслуживаю, а их в один момент его лишили. Банкоматы какой-то жидкостью залили, платы вытащили, все архивы о кредитах и депозитах вывезли».
Полуостров возможностей
До вхождения в состав России на территории Крыма работало 37 банков (1200 отделений). Весной 2014 года все украинские банки ушли из Крыма, свернули работу и российские «дочки» — Сбербанка и ВТБ. Шестого мая Национальный банк Украины ввел запрет на работу украинских банков на полуострове, и хотя ЦБ РФ разрешил им до 1 января 2015 года работать без российской лицензии, 7 мая все украинские банки перестали проводить операции. Платежи остановились. «Около трех месяцев эта вакханалия длилась — ни налоги заплатить, ни деньги перевести, тяжелейший был период», — вспоминает председатель Союза работодателей Феодосии Анатолий Максименко.
В марте 2014 года в Крыму начала работать бывшая «дочка» Банка Москвы Российский национальный коммерческий банк (РНКБ), в апреле Генбанк известил ЦБ об открытии отделения в Крыму. Работать было сложно, ведь у большинства населения на тот момент не было российских паспортов, юридические лица были зарегистрированы на Украине.
ЦБ на переходный период позволял банкам некоторые вольности. Генбанк, например, придумал временные коды, которые присваивали местным предприятиям вместо ИНН.
Бывший первый вице-премьер правительства Крыма Рустам Темиргалиев уверяет, что вообще без банковского обслуживания полуостров не оставался. «Украинские банки закрылись не сразу, все происходило параллельно, — рассказывает он. — Они договаривались с российскими банками о продаже активов, документов, проведении взаимозачетов. Представители украинских банков лукавят, когда говорят, что у них были серьезные проблемы в Крыму, — большая часть банков на Украине продали свой бизнес российским банкам». И только Приватбанк Игоря Коломойского, крупнейший украинский банк Крыма, покинул полуостров, так ни с кем и не договорившись. Переговоры о покупке бизнеса с Приватбанком вел РНКБ. Российские банкиры передали базы данных крымских клиентов Агентству по страхованию вкладов. АСВ начало выплаты крымским вкладчикам украинских банков через специально созданный Фонд защиты вкладчиков, который получил в управление сеть Приватбанка (337 отделений). В общей сложности вкладчикам (233 000 человек) через три уполномоченных банка (Генбанк, РНКБ и Черноморский банк развития и реконструкции) фонд выплатил 27 млрд рублей, комиссия банков — 1,5%.
Часть отделений Приватбанка Фонд защиты вкладчиков сдает в аренду. Каждое пятое свое отделение Генбанк арендует у фонда. Первые отделения в Крыму банк открывал в бывших офисах Креди Агриколь Банка, «дочки» французской Credit Agricole Group. Генбанк купил у французов крымский бизнес, позже были выкуплены отделения у банка «Пивденный» и Кредобанка (принадлежит PKO Bank Polski). «Они понимают, что деньги вкладчиков рано или поздно придется возвращать, поэтому и продали бизнес нам», — говорит Двоскин. Полученные деньги, по словам Двоскина, украинские банки перечислили в АСВ в рамках взаимозачетов.
В первое отделение Генбанка в Севастополе, вспоминает Двоскин, на открытие счетов выстроилась очередь из 896 человек. «Предпринимателям нужно было вести коммерческую деятельность, чемодан с деньгами за товары на Украину не повезешь, — рассказывает финансист. — Проводили расчеты через банки с корсчетами на Украине, через украинские в России. Со временем приходилось становиться все креативнее». К концу лета 2014 года в крымских отделениях Генбанка счета открыли 20 000 юридических лиц.
Весной 2014 года в Крыму параллельно ходили украинская гривна и рубль, что давало банкирам дополнительные возможности для заработка. Планировалось, что переходный период растянется до 1 января 2016 года, но в итоге российский рубль стал единственной валютой на полуострове уже с 1 июня 2014-го. По словам Рустама Темиргалиева, ускоренный переход на рубль был вынужденной мерой: «Мы бы не справились с рублевой и гривневой денежной массой одновременно, ее избыток мог привести к неконтролируемым процессам».
В сентябре 2014 года Генбанк стал одним из четырех уполномоченных банков Пенсионного фонда и социальной защиты Республики Крым и Севастополя. По данным отчетности банка на 1 сентября 2015 года, вклады юридических лиц с начала года выросли на 70%, физлиц — на 60%, кредитный портфель увеличился на 30%, активы банка составили 24,9 млрд рублей (на 1 января 2014 года активы составляли 7,8 млрд рублей), собственный капитал — 1,77 млрд рублей. Банк быстро растет, но в октябре 2015 года агентство RAEX («Эксперт РА») понизило рейтинг кредитоспособности Генбанка с «высокого» (А) до «удовлетворительного» (В++) с негативным прогнозом. Среди причин были названы кредитование юридических лиц с «признаками отсутствия реальной деятельности» (около 70% кредитного портфеля), отсутствие гарантий и поручительств почти по 70% ссудного портфеля и операционно убыточный банковский бизнес (чистые процентные и комиссионные доходы не покрывали расходы банка шесть кварталов подряд). «Все крымские компании новые, недавно зарегистрированные, без кредитных историй. Можно брать любой банк в Крыму и уверенно говорить, что он выдает кредиты предприятиям без реальной деятельности, — объясняет Двоскин, выкладывая на стол документы. — Нас Счетная палата РФ проверяла и нарушений не выявила». По его словам, после решения правительств Крыма и Севастополя войти в состав акционеров Генбанка в банк приехала проверка ЦБ, 80 человек работали два месяца и не сделали ни одного замечания.
На подписании соглашения в августе 2015 года, по которому Крым и Севастополь безвозмездно получали по 25% акций банка, глава Республики Крым Сергей Аксенов заявил, что это будет «способствовать развитию программ по поддержке бизнеса и производителей, а также даст возможность запустить программу по ипотечному кредитованию». Тогда же было заявлено, что бюджетных затрат Республика Крым и Севастополь не несут. В октябре Аксенов направил вице-премьеру Дмитрию Козаку письмо, где попросил оказать содействие в решении вопроса о докапитализации Генбанка до 10 млрд рублей за счет средств АСВ. Недостаточный капитал не позволяет Генбанку наращивать объемы кредитования. «Мы выдали кредитов на 8 млрд рублей и больше увеличивать этот объем не можем, хотя собрали заявки еще на 3 млрд рублей, — говорит Двоскин. — При этом мы привлекли 15 млрд рублей, по которым нужно платить проценты, отсюда и убытки».
Опорный банк правительств Крыма и Севастополя вряд ли останется в стороне от финансовых потоков, которые проходят по федеральным и местным программам. Например, бюджет федеральной целевой программы «Социально-экономическое развитие Республики Крым и города Севастополя до 2020 года» определен в 708 млрд рублей. «Бюджетные деньги должны идти через казначейство, но возможны исключения, — говорит профессор факультета финансов и банковского дела РАНХиГС Юрий Юденков. — Можно создать ситуацию и показать неэффективность такой работы и переместить эти потоки на местный крымский уровень».
Юденков уверен, что ЦБ должен усиливать надзор за банками в Крыму. «Исторически курортные зоны являлись крупным источником происхождения наличных денег, в таких местах нужно проявлять государственную строгость», — уверен эксперт. По словам бывших сотрудников «банковской группы» МВД, Евгений Двоскин был большим специалистом именно по операциям с крупными суммами наличных.
По данным аналитического банковского портала Kuap.ru, с августа 2014 года по август 2015-го Генбанк входил в первые 10 банков по отношению оборота по кассе к активам, этот коэффициент колебался от 2 до 4,7 (через кассу банк выдавал наличными от 15 млрд рублей до 45 млрд рублей в месяц). Что это значит? «Обороты по кассе у Генбанка имеют экстраординарные показатели, — считает ведущий эксперт Института «Центр развития» НИУ ВШЭ Дмитрий Мирошниченко. — Возможно, такие высокие цифры можно оправдать структурой экономики в Крыму, где жизнь сильно зависит от наличных денег. Но не стоит забывать, что легальные высокие обороты наличности легко могут стать маскировкой нелегальных операций, хотя это сложнодоказуемо».
Культ наличности
В июле 2008 года в газете «Коммерсантъ» вышла статья «Особо тяжкие перечисления. В Монако поймали одессита, захватывающего российские банки». В материале говорилось, что в Монако арестован «крупный финансовый мошенник Евгений Двоскин, разыскиваемый США и Россией, заочно обвиненный во «вступлении в сговор с целью совершения мошеннических действий и легализации доходов, полученных преступным путем». Якобы Двоскин вступил в группировку «Джумбера Элбакидзе, специализирующуюся на крупных операциях по обналичиванию средств». По данным «Коммерсанта», Двоскин разыскивался ФБР с 2003 года по делу о мошенничестве с ценными бумагами и отмывании денег на сумму $2,3 млн, а с 1990 по 2000 год его арестовывали в США 15 раз, в том числе за хулиганство, грабеж, неуплату налогов, угон такси.
Двоскин о своем прошлом рассказывает крайне неохотно. «В возрасте 13 лет вместе с семьей переехал в США, жили бедно, поэтому приходилось много подрабатывать на разных работах, — вспоминает финансист. — Вырос на улице и впитал в себя все самое худшее, были нарушения закона». В какой-то момент решил начать все заново, рассказывает он, год проработал в центре реабилитации наркозависимых, а в середине 1990-х устроился в инвестиционную фирму брокером. Там он и совершил операцию, за которую был арестован в Монако. «Это было дело против инвестиционной компании, где я работал, — объясняет Двоскин. — В одной из сделок я купил и продал акции в один день, что не допускалось правилами. Пострадавших не было, все клиенты получили прибыль. Меня допросили и отпустили».
Вернувшись в Москву, Двоскин обратился в суд и выиграл дело против «Коммерсанта» и автора статьи. В 2010 году Тверской районный суд Москвы признал утверждение о вступлении Двоскина в группировку Джумбера Элбакидзе и крупных операциях по обналичиванию недостоверным и обязал ИД «Коммерсантъ» и автора статьи выплатить Двоскину по 10 000 рублей компенсации морального вреда.
До крымской истории Двоскин не владел банками. Хотя, как уверяет бывший сотрудник «банковской группы» МВД, Двоскин фигурировал в делах теневых финансистов-обнальщиков, которые получали контроль над десятками банков через менеджмент или покупку акций на подставные структуры. Через эти банки проводились операции по обналичке, что неизбежно приводило к отзыву лицензии. Общая сумма таких операций, по данным бывших сотрудников МВД, достигла 500 млрд рублей. Источник, близкий к ЦБ, вспоминает, что в 2004–2007 годах Комитет банковского надзора регулярно обсуждал банки, связанные с Евгением Двоскиным. «У банков этой группы отзывали лицензии, к ним были вопросы как у Департамента банковского надзора, так и у Департамента финансового мониторинга и валютного контроля», — говорит собеседник Forbes.
«Банковская группа» МВД в течение двух лет собирала информацию о рынке обнала и Двоскине, но реальных доказательств его участия в незаконных схемах не нашла. Во время обыска в его загородном доме в октябре 2007 года обнаружили оружие и патроны. По версии Двоскина, оружие было муляжом, а патроны подброшены, сам он во время обыска был за границей. После обыска, как говорит Двоскин, на него и вышел «решальщик» Александр Шаркевич, предложивший решить проблемы с «банковской группой» МВД за $1 млн. «У меня не было цели отдать Двоскина под суд, — рассказывает Шаркевич. — Напротив, я должен был войти к нему в доверие и помогать в рамках легенды, быть ему полезным». Шаркевич уверен, что Двоскин был и остается одним из самых ценных источников информации о коррупции в банковском секторе России. Осенью 2007 года, по его словам, он три раза отказывался от предлагаемого Двоскиным за помощь $1 млн, но его водитель все же подкинул в автомобиль Шаркевичу злополучные €400 000. «Не дожидаясь, пока меня задержат бежавшие ко мне люди в наушниках, я просто уехал», — вспоминает он.
В марте 2009 года на закрытом судебном заседании Шаркевич был оправдан по эпизоду с получением взятки, но приговорен к 2 годам 8 месяцам колонии общего режима за хранение патронов к наградному пистолету, которых при обыске было найдено больше, чем допускалось законом. В ноябре 2010 года после пересмотра дела и новых судебных заседаний окончательный приговор был определен в 3 года общего режима — к тому времени он уже отсидел в СИЗО два года и 10 месяцев.
Бывшие сотрудники «банковской группы» МВД говорят о высоких покровителях Двоскина в ФСБ, благодаря которым он и смог выйти победителем в противостоянии с полицией. По делу Шаркевича Евгений Двоскин находился под государственной защитой — его круглосуточно охраняли сотрудники ФСБ.
Закрытый клуб
«По сути, банковская система Крыма — это Генбанк и РНКБ, других туда уже не пускают, — говорит профессор Юденков. — Там начинается очень лихой бизнес, лучше, если обслуживать его будут свои банки, имеющие связи с местной верхушкой». ЦБ отозвал лицензию уже у шести из 28 крымских банков. «Формально у всех этих банков были основания для отзыва лицензии, — говорит источник, близкий к ЦБ. — Возникает вопрос, зачем их туда пустили, ведь можно было сразу установить повышенные требования к банкам в Крыму. Однако крупные банки отказались там работать, так как решили сохранить лицо перед Западом. В итоге первыми завоевателями, как когда-то в Америке, оказались предприимчивые люди, склонные рисковать».
В Крыму сейчас формируются льготные налоговые и таможенные зоны, многие предприниматели на материке изучают возможности вести бизнес в Крыму. «Уже сейчас с правительством Крыма подписаны инвестиционные соглашения на 47 млрд рублей, рассматриваются заявки на 800 млрд рублей, — описывает масштаб деятельности Двоскин. — Через два года мы увидим здесь бурное развитие всех отраслей». К концу 2015 года руководство Генбанка планирует перевести штаб-квартиру из Москвы в Симферополь — здесь теперь основной бизнес Евгения Двоскина.
