Дмитрий Мазепин продолжает кошмарить «Тольяттиазот»

Многолетняя судебная тяжба за «Тольяттиазот» переходит в финальную фазу. Кассация в Верховном суде и независимая экспертиза Минюста могут сорвать планы «Уралхима» и вывести из борьбы за предприятие даже нового крупного участника противостояния. 

Реакция обмена по версии миноритариев 

Почти десять лет тянется попытка объединенной химической компании «Уралхим» взять под контроль ПАО «Тольяттиазот» — крупнейшего независимого (не входящего в крупные бизнес-группы) производителя аммиака в России. За эти годы прошло множество судов, взаимных обвинений и уголовных дел. Все попытки миноритарного акционера («Уралхиму» принадлежит 9,9% ТоАЗа) перехватить контроль не увенчались успехом. Однако ситуация стала меняться после появления на стороне Дмитрия Мазепина новой влиятельной силы — крупной корпорации, которая пока не афиширует свое участие в этом деле. 

Именно после вхождения в игру нового тяжеловеса неожиданно завершилось в суде уголовное дело по обвинению бывших руководителей «Тольяттиазота» в хищении собственной продукции на 80 с лишним миллиардов рублей. При наличии крайне неоднозначных доказательств и экспертиз Комсомольский суд города Тольятти вынес достаточно спорное, по оценкам экспертов, решение, в массе пунктов противоречащее российской судебной практике.

В самое ближайшее время со всем этим нагромождением лукавства придется разбираться Верховному суду, куда представители «Тольяттиазота» готовят кассационную жалобу. ТоАЗ собирается поставить под сомнение выводы как следствия, так и суда, утверждая, что они основываются на неверных расчетах сомнительных экспертов. Собеседники редакции, знакомые с ситуацией, считают, что вероятность пересмотра достаточно высока, так как инициировано повторное проведение экономической экспертизы Минюстом, выводы которого могут в корне поменять ситуацию.

Химия бизнеса

Чисто технически «Тольяттиазот» можно сопоставить по производственным мощностям со всей группой «Уралхим». Согласно открытым данным, по итогам 2019 года завод произвел чуть менее 4 млн тонн продукции, тогда как все четыре комбината «Уралхима», согласно заявлениям руководителей компании,  — около 6 млн тонн. Структурно эти объемы отличаются — основной продукт «Уралхима» (порядка 3 млн тонн) — аммиачная селитра, производное от аммиака, который как раз является ключевым продуктом «Тольяттиазота». 

ТоАЗ также наращивает производство карбамида — в 2018 году 0,7 млн тонн (в сравнении у «Уралхима» 1,2 млн тонн), запуск в 2021 году третьей установки увеличит производство более чем на 100% по сравнению с 2018 годом, что выведет завод на один уровень с конкурентом. Инвестиционная программа «Тольяттиазота», утвержденная до 2025 года, предполагает строительство еще одного, четвертого агрегата карбамида, что сделает ТоАЗ единоличным лидером отрасли.

С точки зрения денег все еще интереснее — чистая прибыль за 2018 год «Тольяттиазота» 7,1 млрд рублей, тогда как «Уралхим», по его же данным,  показал чистый убыток 34,1 млрд рублей за тот же период. Связано это с тем, что у «Уралхима» гигантский (больше 4 млрд долларов) долг, появившийся после покупки «Уралкалия» в 2014 году — о нем глава компании рассказывал в интервью «Коммерсанту». «Ведомости» со ссылкой на экспертов сообщали, что соотношение долг/EBIDTA у компании составляет 7,47, тогда как средний показатель по отрасли 1,59. В декабре 2019 года, как сообщало издание, Сбербанк заключил долгосрочное кредитное соглашение с «Уралхимом» и предоставил финансирование в размере 3,9 млрд долларов США, вероятнее всего, для того чтобы возвращать деньги другому кредитору — ВТБ. 

Инвестиционные «меморандумы» ближайшей пятилетки у двух компаний тоже серьезно отличаются. И если у «Тольяттиазота» это «рост выпуска продукции (в т. ч. аммиака примерно на 40% до 4,15 млн тонн в год, карбамида — более чем в 2,5 раза, до 2,53 млн тонн в год) и увеличение EBITDA в 3,3 раза», то у «Уралхима» это, по словам Дмитрия Мазепина, «технологическое совершенствование производства, расширение рынков сбыта и оптимизация логистики, разработка новых продуктов и платформенных решений, не связанных напрямую с производством удобрений, в т. ч. проекты по цифровизации в отрасли сельского хозяйства». То есть, как можно предположить, денег на развитие производства нет. Зато есть они, вероятно, на строительство комплекса по производству аммиака и карбамида в Анголе (оценивается в 1,2 млрд долларов) и приобретение бразильского производителя удобрений (оценивается в 115 млн долларов). Африкано-бразильские планы «Уралхима» могут напомнить идеи строительства Нью-Васюков: за победными реляциями и бесконечными официальными визитами к иностранным партнерам стоят мало впечатляющие действия по «инвестициям в инфраструктуру на местах». 

В этой ситуации активной нехватки средств «Уралхиму», похоже, остается только где-то привлечь недостающие деньги. И именно поэтому многолетняя вялотекущая тяжба с «Тольяттиазотом» перешла в активную фазу: в игру вступил новый участник конфликта. 

Периодическая система (не)правосудия

В последние годы в России не особо принято просто отбирать чужую собственность, поэтому потенциальная смена собственника «Тольяттиазота» решаться будет в первую очередь в судебных залах. Сложившаяся практика показывает, что порой выигрывает не тот, кто прав, а у кого больше лоббистские возможности. Но тяжеловесы специализируются на административных и кабинетных играх, и их влияние на самые разные ветви власти неоценимо.  Неоценимо оно может быть и в споре за «Тольяттиазот». 

В конце прошлого года Самарский областной суд, как уже не раз сообщали СМИ, оставил в силе решение Комсомольского районного суда от июля 2019 года по уголовному делу, которое длилось семь лет. По его результатам бывшие руководители «Тольяттиазота» Владимир Махлай, его сын Сергей и экс-гендиректор предприятия Евгений Королев получили 8-9 лет колонии общего режима. Также по итогам заочного суда были признаны виновными два иностранных бизнесмена — контрагенты ТоАЗа.

По версии следствия, топ-менеджеры предприятия похищали аммиак и карбамид под видом продажи продукции завода своим иностранным контрагентам по заниженным ценам, а те, в свою очередь, реализовывали ее по рыночным. Всю похищенную продукцию следствие оценило в 84,1 млрд руб., при этом по неизвестным причинам не приняв во внимание факт поступления оплаты данной продукции от компании Nitrochem в адрес ТоАЗа на сумму более 65,5 млрд руб. 

Парадоксальность решений самарского суда в том, что он определил взыскателем ущерба в пользу «Тольяттиазота»… миноритария — «Уралхим», представители которого в течение многих лет пытаются получить корпоративный контроль над деятельностью ТоАЗа. А абсурд ситуации в том, что «Тольяттиазот» как сторона в судебном разбирательстве в принципе не признает наличие убытка. 

Вынося приговор, суд принял решение об удовлетворении гражданского иска о возмещении причиненного преступлением вреда на общую сумму 87 млрд рублей, что обычно не делается уголовным судом первой инстанции.  На решение судьи не повлиял даже отказ от иска представителей потерпевшего ПАО «Тольяттиазот», которые на протяжении всего процесса не признавали факт причинения предприятию имущественного вреда, ссылаясь на свободу рынка и право самостоятельно выбирать контрагентов, а также устанавливать отпускные цены на производимую продукцию.

Вообще суды вокруг ТоАЗа регулярно сопровождаются скандалами. В частности, как сообщал «Коммерсант», защита утверждала, что обвинительное заключение было создано «Уралхимом», что, по словам адвокатов, было обнаружено в свойствах электронного файла, врученного защитникам следователем. Несмотря на многочисленные ходатайства, защита так и не смогла добиться допроса в суде авторов ключевого доказательства — экспертного заключения о занижении ТоАЗом рыночных цен — Натальи Семилютиной и Сергея Валентея. При этом, как отмечал «Коммерсант», в суде был допрошен эксперт Николай Казанцев, которому первому была поручена данная экспертиза. Казанцев заявил, что на него давили, заставляя изменить выводы и подписать ложное экспертное заключение. Когда он сообщил следователю, что продукция ТоАЗа реализовывалась по рыночной цене, Казанцева сразу заменили на Семилютину и Валентея.

В итоге решение суда создало опасный прецедент, давая бизнес-сообществу понять, что любые действия, совершенные в рамках обычной хозяйственной деятельности коммерческого предприятия, при определенных условиях могут быть расценены как уголовное преступление. От разбирательства дела в высшей инстанции и итогового решения будет зависеть оценка бизнес-климата в России, которая, к сожалению, пока крайне непривлекательна.

Стоит надеяться, что на нестыковки, а порой и прямые неувязки в уголовном деле против руководства ТоАЗа обратит внимание Верховный суд РФ. Совершенно абсурдным является суть  обвинения, которая сводится к тому, что руководство «Тольяттиазота» занижало отпускные цены на продукцию предприятия, реализуемую по экспортным контрактам, чем якобы причинило ущерб самому предприятию и его акционерам, которыми в большинстве своем являются сами осужденные, владеющие в совокупности пакетом акций в размере не менее 83,646% уставного капитала. Не менее абсурден факт признания судом преступным права юридического лица и его руководителей самостоятельно определять цену на производимую продукцию. 

Скорость реакции меняет катализатор

Под формальной маской соблюдения прав миноритарных акционеров активность представителей «Уралхима» в судах год от года дестабилизирует работу предприятия посредством инспирирования разного рода проверок и инспекций и вмешательства в технологический цикл производства. 

Это растущее давление на «Тольяттиазот» вполне объяснимо. Пользуясь административными рычагами, его оппоненты пытаются сорвать инвестиционную программу предприятия и не дать развиться крупному игроку, который в состоянии серьезно повлиять и на внешний, и на внутренний рынок. Но главное — непрекращающимися нападками довести текущих собственников ТоАЗа до вынужденной продажи предприятия, и отнюдь не по рыночной цене. 

С момента покупки основного пакета «Уралкалия» в 2014 году денег у «Уралхима» на предложение адекватной цены нынешним владельцам ТоАЗа, видимо, нет, так как новых кредитов едва хватает на погашение существующих, а новый крупный участник может серьезно помочь и в этом случае — финансовыми ресурсами. В ситуации резкого падения рубля «Тольяттиазот» чувствует себя комфортнее своего конкурента, так как более 70% выручки генерируется благодаря экспортным контрактам. А «Уралхим» последние годы наращивает свой сбыт в России и до половины продукции реализует на внутреннем рынке.

Такое раскачивание ситуации в судах и высоких кабинетах может стать успешной стратегией захвата «Тольяттиазота». Но допустят ли такое развитие событий новый генеральный прокурор и новое правительство России? И каким образом это дело рассмотрит Верховный суд?