«Это не обман, а тактика следствия!»

В Центральном районном суде Челябинска допросили последних свидетелей стороны обвинения по уголовному делу оперативников регионального ГУ МВД Андрея Меньшенина, Дениса Кольцова и Михаила Бугуева. «На сладкое» гособвинитель оставил допрос следователя 4-го управления ГСУ СК РФ Игоря Бедерина, который расследовал это дело, и его начальника Дмитрия Корешникова. Следователи сильно удивили и суд, и адвокатов.
 
Момент для допроса следователя Игоря Бедерина был выбран удачно: в зале суда сегодня отсутствовал защитник Дениса Кольцова Сергей Колосовский, занятый в Екатеринбурге по другому делу, а ранее доставивший немало неприятных минут следствию. Впрочем, вопросов и от других юристов следователю хватило – даже несмотря на то, что за Бедерина регулярно вступалась судья Инна Маркова, то и дело снимавшая вопросы адвокатов.
 
Для начала напомним: уголовное дело челябинских оперативников получило большой общественный резонанс. История началась в январе 2013 года, когда житель Троицка Алексей Малов был задержан по подозрению в попытке угона BMW X5. Осенью прошлого года он был признан виновным в покушении на автоугон и получил два года колонии. Однако еще летом 2013 года Малов заявил, что явку с повинной из него выбили капитаны областного угрозыска Денис Кольцов и Михаил Бугуев, замначальника управления угрозыска ГУ МВД по Челябинской области Андрей Меньшенин, а также подполковники Алексей Кондрашенков и Сергей Бородулин (дело двух последних выделено в отдельное производство, сами офицеры – в бегах).
  
Сейчас Меньшенин, Кольцов и Бугуев находятся на скамье подсудимых. Их обвиняют по части 3 статьи 286 УК РФ («Превышение должностных полномочий с применением насилия»). Сами полицейские и их адвокаты называют дело полностью сфабрикованным. По мнению коллег полицейских, группу оперативников нейтрализовали, когда она вышла на след банды Романа Килиевича (уже арестован) и его высокопоставленных покровителей. Именно с этим связывают тот факт, что в ходе расследования уголовного дела и судебного процесса Малов неоднократно менял показания, отказывался от ответов на вопросы суда и даже имитировал приступы диареи.
 
Заметим, сам Малов на сегодняшнем заседании отсутствовал. Более того, по сведениям его представителя, вчера, 25 августа, Малов покинул места лишения свободы (правда, не удалось уточнить – будучи амнистированным или выпущенным по УДО). Тем не менее судья Инна Маркова обязала адвоката потерпевшего установить связь с Маловым и передать его телефонный номер суду.
 
Из показаний следователя Игоря Бедерина выяснилось много интересного. Например, допрошенный им в период расследования дела оперативников свидетель Турасов (как выяснилось уже позже, в суде, больной шизофренией) самому следователю показался весьма адекватным человеком.
 
«Работяга, ветеран труда, располагающий к себе открытостью мужчина, – охарактеризовал Бедерин шизофреника. – У меня и в мыслях не было усомниться в его адекватности, тем более что он – участник нескольких гражданских судебных процессов!»
 
В другом случае Бедерин заявил, что оперуполномоченный Центрального районного отдела полиции УМВД по Челябинску Бородин, участник событий нашумевшей ночи в январе 2013 года, когда потерпевшего Малова якобы избивали сотрудники угрозыска, явно опасался давления со стороны «вышестоящих» полицейских. Вышестоящими для районного опера, по мнению Бедерина, были сотрудники ГУ МВД – те же Кольцов и Бугуев, хотя последним звездочками на погонах Бородин ничуть не уступал.
 
Однако настоящая схватка со следователем, не меньше адвокатов искушенным в уголовно-процессуальном делопроизводстве, началась, когда защита подсудимых попыталась понять, законна ли заведенная Бедериным практика – допрашивать свидетелей по делу в один день, а протокол допроса давать им на подпись с дивной скоростью – через несколько недель, а то и месяц. Следователь СК РФ твердо стоял на своем.
 
«Я неукоснительно соблюдаю 166 статью УПК (описывает правила ведения протокола следственного действия? – прим. ред.), – заявил Бедерин. – Протоколы допросов начинают оформляться непосредственно после допроса!»
 
«Непосредственно – это как?» – заинтересовалась судья Инна Маркова, перед которой лежали материалы дела, из которых следовало, что ряд свидетелей действительно расписывались в протоколах через месяц после собственно допроса.
  
Бедерин в ответ пояснил, что старается проводить допрос под видеокамеру, а сразу вслед за уходом посетителя начинает расшифровывать запись сам или сажает за это дело кого-то из участников следственной группы. Но поскольку перенос речи с видеозаписи в текстовый файл – дело долгое, а свидетелям часто надо куда-то спешить после допросов, расписываются они под протоколами «по готовности». За сказанным, очевидно, осталось невысказанное: «Если не помнят, что говорили – их проблемы!» Причем объяснения Бедерина оставляют неясным другой факт: допросы ряда свидетелей в деле с точностью до запятой совпадают с материалами взятых с них же ранее объяснений.
 
Отдельным блоком вопросов рассматривалось озвученное в ходе предыдущего процесса давление, оказываемое на свидетелей со стороны Бедерина.
 
Следователь громко заявил, что никогда ни на кого не давил, а вот сам, наоборот, подвергался беспрецедентному давлению со стороны адвокатов и СМИ, а также организованным некими недоброжелателями контрольным проверкам.
 
Дискуссия развернулась и вокруг вопроса адвоката Александра Кайдина. Тот напомнил суду, что в материалах дела хранится обещание, данное Бедериным Кольцову и Бугуеву: дать показания о преступлениях, совершенных руководством ГУ МВД по Челябинской области, в обмен на смягчение меры пресечения и даже изменение процессуального статуса – с обвиняемых на свидетелей.
 
Бедерин не стал отрицать, что мог предлагать такое, как не стал отрицать и то, что сделать обвиняемых свидетелями – не в его власти, а менять меру пресечения он не собирался. «То есть имел место обман?!» – уточнил Кайдин.
 
Бедерин не смутился. «Это не обман, а тактика следствия!» – заявил он и в дальнейшем все чаще ссылался на статью 38 УПК РФ, описывающую права следователя как процессуально независимого лица. Добавим, Бедерин ссылался на то, что дача дополнительных показаний по другим преступлениям полностью отвечает принципу заключения с обвиняемым доследственного соглашения. Не смутило его и то, что доследственное соглашение он никому из в то время арестованных оперативников не предлагал. Впрочем, развивать эту тему не дала судья, напомнившая адвокатам, что, если обвиняемый сообщает о преступлении, он действительно заслуживает снисхождения при определении наказания.
 
После, заметим, аналогичный вопрос был задан начальнику Бедерина – заместителю руководителя 4-го следственного управления ГСУ СК РФ Дмитрию Корешникову. Корешников сначала долго требовал конкретизировать вопрос, потом заявил, что об обмане ничего не знал, но сотруднику доверяет, а все действия Бедерин согласовывал с ним.
  
В показаниях следователя хватало нестыковок, и ранее отмеченных адвокатами челябинских оперативников. Так, из показаний потерпевшего – угонщика Алексея Малова – следует, что последними, кто видел его до задержания, были две девушки, с которыми Малов якобы познакомился в развлекательном комплексе «Мегаполис», и некий его знакомый Андрей, позднее даже нанявший для Малова адвоката Олега Зайцева, но почему-то так и не найденный следователем. На вопросы защитников – почему следователь не проверял версию Малова, ведь показания девушек и таинственного «Андрея» могли подтвердить, что до встречи с операми никаких следов побоев у Малова не было, то есть били его именно полицейские. Следователь ответил изящнейшим образом: по его мнению, начало вменяемого операм преступления – утро, а общение Малова с потенциальными свидетелями и его же задержание при попытке угона BMW-X5 – предыдущая ночь. Поэтому «Андрей» и «выпал» из сферы интересов следствия. Опять-таки – не спрашивайте почему! Статья 38 УПК РФ и тактика следствия!
 
Добавим, и защитники, и даже гособвинители очень удивились, когда услышали, что подозрительной Бедерину показалась… отличная статистика оперативников (!). Мол, раскрываемость угонов у них была подозрительно высокой.
 
Был поднят вопрос и о старых связях Бедерина с адвокатом Олегом Зайцевым. Znak.com уже сообщал версию адвокатов и коллег обвиняемых полицейских: Зайцев обслуживает интересы ОПГ, на широкую ногу поставивших в Челябинске угон элитных иномарок, «мозгом» этой группы является некий Роман Килиевич. Напомним, Килиевич с двумя подельниками был задержан во время угона на северо-западе Челябинска 24 июля. Что характерно, от заключения под стражу его пытался защитить все тот же Олег Зайцев.
 
Бедерин не стал отрицать, что знаком с Зайцевым со времен расследования уголовного дела, возбужденного по факту массового избиения гостей рок-фестиваля «Торнадо» под Миассом в 2010 году. Более того, он подтвердил, что знает из СМИ об аресте Килиевича и его сотоварищей, и заявил, что и Килиевич, и его подручные в свое время проходили по делу «Торнадо»!
 
А вот внятного объяснения на вопрос, почему только после того, как Бедерин взялся за дело оперов, в материалах появились сведения об угрозе сексуального насилия, якобы высказанной полицейскими задержанному Малову, внятного ответа не прозвучало. Бедерин сослался на то, что в точности обстоятельств не помнит, и вообще – можно все проверить по тем самым материалам дела.
 
Не менее интересно сложился и допрос непосредственного начальника следователя Бедерина – Дмитрия Корешникова. Из его показаний следует, что отдел по расследованию особо важных дел, преступлений, совершенных сотрудниками правоохранительных органов, появился в СУ СК РФ по Уральскому федеральному округу (сегодня – 4-е управление ГСУ СК РФ с дислокацией в Екатеринбурге) после нашумевшего в марте 2012 года случая в Казани, когда полицейские изнасиловали задержанного бутылкой из-под шампанского. Корешников показал, что в мае 2013 года Бедерин встречался с адвокатом Зайцевым и тот пожаловался ему, что следственные органы Челябинска уже трижды отказались возбуждать уголовное дело по факту теоретического избиения Алексея Малова.
 
«Бедерин обратился ко мне, и я посоветовал потерпевшему написать нам жалобу, – пояснил Корешников. – Наш отдел создан для расследования преступлений, совершенных сотрудниками правоохранительных органов, так что выяснять причины отказов территориальными органами СК РФ в наши задачи не входило. Любое дело мы предварительно согласовываем или возбуждаем по личному поручению председателя СК РФ или его заместителей. Дел по статье 286 УК РФ – «Превышение должностных полномочий» – в нашем производстве на тот момент не было, поэтому мы за это дело и взялись. Бедерин предварительно ознакомился в Челябинске с материалами доследственных проверок».
  
Корешников не смог четко ответить на вопросы (вернее, посчитал невнятными заданные вопросы), почему его внимание привлекло именно дело Меньшенина, Кольцова и Бугуева, однако отрицал, что суть – в давнем знакомстве Бедерина и Зайцева. С его слов выходит, что отделу прямо-таки была поставлена задача найти и раскрыть громкое «антиполицейское» дело по факту превышения должностных полномочий (желательно с угрозами или фактами сексуального насилия, как заметил после заседания один из обвиняемых оперов). Меньшенин с подчиненными, казалось, подходили как нельзя лучше.
 
Далее Корешников утверждал, что все свои действия следователь Бедерин согласовывал с ним и все они были законными. Замечание адвокатов, что только в этом судебном процессе доказано как минимум четыре грубых нарушения Бедериным уголовно-процессуального права, замруководителя 4-го СУ ГСУ СК не смутили. Наоборот, он признался, что не ожидал такого беспрецедентного давления на следствие со стороны СМИ – по его словам, даже с переходом на личности и попытками представить Бедерина и других сотрудников отдела преступным сообществом.
 
«А ваши вопросы про тактику следствия я вообще расцениваю, как давление адвоката на бедного следователя Бедерина!» – заявил он снова выступившему с вопросом про обман Александру Кайдину.
 
Судья Маркова в конце концов осведомилась: почему все-таки «окружники» взялись за дело, по которому территориальные органы СК РФ трижды выносили отказ в возбуждении. Корешников ответил, что у его подчиненных и работающих «на земле» следователей – «разный уровень компетенции».
 
Впрочем, заметим, закончил Дмитрий Корешников красиво:
 
«С самого начала я был уверен, что Малов, хоть и отрицает свою вину, но виновен в угоне! – заявил он в ответ на один из последних вопросов. – Но также я уверен и в том, что насилие над ним было! А вор должен сидеть в тюрьме!»
 
Добавим, с завтрашнего дня в Центральном районном суде Челябинска начнется допрос свидетелей стороны защиты трех обвиняемых полицейских.