Глава Траста Александр Соколов пожаловался на свою низкую эффективность

Год назад ЦБ собрал непрофильные и плохие активы трех санируемых банков – «ФК Открытие», Промсвязьбанка и Бинбанка – в специальном банке непрофильных активов (БНА) «Траст». Предправления «Траста» Александр Соколов в предыдущем интервью «Ведомостям» назвал новый банк «беспрецедентной конструкцией» на российском рынке.

На балансе «Траста» скопилось 2 трлн руб. активов, на существование банка отведено пять лет, а главная цель – вернуть к 2024 г. 480 млрд руб. Соколов рассказал, какие риски банк видит на пути к этой цели, как взаимодействует со своими должниками, в том числе группой «Сафмар» семьи Гуцериевых.

– Вы полностью провели оценку активов по рыночной стоимости? Сколько вернули?

– Мы закончили оценку справедливой стоимости полученных на баланс 2 трлн руб. и составили планы по взысканию задолженности по этим активам. Справедливая стоимость активов на 30 июня – 210 млрд руб., эта цифра подтверждена аудиторами и утверждена набсоветом.

За девять месяцев «Траст» уже вернул на баланс 54 млрд руб. деньгами. Напомню, что в прошлом году, когда еще «Траст» не отделился от БФКО [Банк «ФК Открытие»], совокупно на его баланс и «ФК Открытие» было возвращено 233 млрд руб., из них 56 млрд руб. вернулись «Трасту». Я думаю, что по итогам текущего года общий возврат составит порядка 80 млрд руб., это без сделки с [совладельцем группы «Сафмар», бывшим совладельцем Бинбанка] Михаилом Гуцериевым. Если все условия соглашения с ним будут выполнены, то сумма будет существенно выше. Но даже если не учитывать сделку с «Сафмаром», мы идем с неплохим опережением бизнес-плана, который предусматривал возврат примерно 54 млрд руб. за 2019 г.

– За счет чего получается опережать планы?

– Во-первых, мы действительно очень напряженно и достаточно эффективно работаем. Вторая причина, по которой удается двигаться лучше, чем планировали, – то, что рынок начал осознавать: не расплатиться по долгам перед «Трастом» как минимум сложно и даже где-то экономически опасно.

– Что за активы вам удалось вернуть?

– В этом году у нас был целый ряд значимых историй: мы обратились в Высокий суд Лондона и убедили его заблокировать активы Минцев (Бориса Минца и трех его сыновей. – «Ведомости») на $572 млн. Также мы подписали соглашение об урегулировании споров с группой «Сафмар». По результатам реализации соглашения положительный экономический эффект для банка может составить более 135 млрд руб.

Успешно идет продажа объектов недвижимости. На торгах была продана площадка дрожжевого завода «Дербеневка». При стартовой цене в 1,2 млрд руб. покупатель (структура девелоперской группы «Пионер» – инвестиционная компания «Гринэкс». – «Ведомости») в итоге согласился заплатить 1,74 млрд руб. Одной из крупнейших сделок на рынке коммерческой недвижимости стала продажа офисного-складского комплекса «Русинком» на Варшавском шоссе. Эта сделка также состоялась по цене выше ожиданий.

Мы гордимся своими проектами по реструктуризации, которые позволяют не просто вернуть деньги, но и восстановить бизнес заемщика. Именно так была проведена реструктуризация обязательств ГК «Бэсткон» – это московский девелопер, который строит жилые комплексы бизнес-класса. Компания находилась в просрочке, и все кредиторы готовились к банкротству. Мы проанализировали бизнес, провели реструктуризацию, и в результате заемщик досрочно гасит задолженность, заключает новые контракты и продолжает строить жилье. Согласно плану в течение трех лет долг в размере 4,5 млрд руб. перед БНА должен быть полностью погашен.

– Время жизни «Траста» ограниченно пятью годами, за это время вам надо вернуть 480 млрд руб. Не изменится ли эта оценка?

– План по возврату 482 млрд руб. утвержден наблюдательным советом банка и пересматриваться не будет.

– Вы считаете, это реалистично?

– Это сложная задача, очень сложная, но ее поставил акционер. Будем выполнять.

– То есть вы уверены на сто процентов, что через 5 лет 480 млрд руб. вернутся?

– Я уверен на сто процентов, что это крайне сложная задача и что команда банка приложит максимум усилий, чтобы ее выполнить.

Александр Соколов

председатель правления банка «Траст»

Родился в 1979 г. в Москве. Окончил Российский Государственный технологический университет имени Циолковского
2002 начал карьеру в банке «Авангард» специалистом отдела анализа инвестиционных проектов, затем работал специалистом по управлению рисками
2005 пришел в НБ «Траст», курировал управление рисками розничного бизнеса
2006 возглавил дирекцию розничных рисков НБ «Траст»
2008 перешел в «ВТБ 24» директором департамента анализа рисков, с июля 2009 г. входил в правление банка и курировал три департамента: анализа рисков, андеррайтинга и контроля кредитных рисков, проблемных активов
2017 в декабре вошел в правление банка «ФК Открытие», куда пришел вместе с командой из «ВТБ 24»
2018 президент – председатель правления банка «Траст»

– Какие для вас здесь ключевые риски?

– Ключевые риски – это макроэкономика. Если внутри периода до 2024 г. мы столкнемся с каким-либо экономическим кризисом, то это негативно скажется на нашем портфеле и может сделать цель недостижимой. У части наших заемщиков сохраняются валютные обязательства в других банках, и мы не можем перевести их в рубли, поскольку финансовая модель этих заемщиков не тянет более высокие ставки в рублях.

Если говорить о том, как рынок воспринимает банк непрофильных активов, и о готовности должников отвечать по своим обязательствам, – здесь мы видим хорошую динамику: все больше и больше заемщиков понимают, что с нами лучше расплатиться, чем судиться, ставя на карту всё и иногда даже свободу. Понимаете, не для всех эмиграция – легкое решение. Некоторым, кто убежал, жить за границей непросто, особенно когда деньги заканчиваются. Поэтому риски снижения эффективности работы с нашим портфелем – вещь приемлемая, и они управляемые – это как раз наша компетенция. А вот системный кризис, мировой или локальный, – это то, чем мы не управляем. Это единственный существенный риск, перед которым мы стоим.

– Идут ли суды с держателями кредитных нот «Траста»?

– По кредитным нотам было рассмотрено порядка 300 исков, и по всем суды отказали держателям нот в удовлетворении требования. Верховный суд также подтвердил нашу позицию, поэтому тут мы себя чувствуем достаточно уверенно.

– Сейчас к АСВ есть претензии насчет того, что им дорого обходятся юристы. Возврат по активам может быть и 50%, а вот сколько потом придется вычесть на операционные расходы – еще вопрос. У вас есть ограничения по расходам на юристов, консультантов и проч.?

– Хороший вопрос. Услуги юристов, особенно международных, конечно, дорогие, даже очень дорогие – таков рынок. Когда мы работаем с крупными заемщиками, то вынуждены распутывать и оспаривать многомиллиардные схемы, и, конечно, нам приходится нанимать объективно лучших юристов-международников. Это дорогие фирмы и неизбежные затраты.

Безусловно, контроль за этими тратами есть: во-первых, это бюджет, который утверждается набсоветом, мы не можем выйти за его рамки. Далее по каждому проекту строится финансово-экономическая модель, в которую закладываются эти расходы, и любой судебный процесс, особенно в международной юрисдикции, должен окупаться. То есть мы должны быть уверены, что наши затраты однозначно окупятся. У нас достаточно строгие критерии отбора контрагентов, они публичные, их всегда любой проверяющий орган может проверить.

Публичность, экономическая целесообразность, соответствие услуг рыночной цене и прозрачность – вот критерии, которые работают.

– Вы закончили формировать команду?

– Практически закончили, основной костяк сформирован.

Мы привлекли с рынка достаточно сильную компетенцию – коллег из «Альфа-групп», Сбербанка, ВТБ – из крупнейших финансовых институтов, которые так или иначе имеют хороший опыт работы с проблемными активами и специальными ситуациями, сталкивались в своей деятельности с различными схемами, в которых приходилось разбираться и взыскивать долги.

«Хорошая сделка» с Гуцериевым

– Расскажите подробнее об условиях сделки с Михаилом Гуцериевым.

– Это хорошая сделка! Для «Траста» экономический эффект от реализации соглашения будет порядка 135 млрд руб. – около 94 млрд руб. будет выплачено деньгами, часть будет получена за счет трансформации и реструктуризации некоторых активов таким образом, что их рыночная стоимость составит порядка 41 млрд руб. Кроме того, «Сафмар» откажется от исковых требований к группам «Траст» и «ФК Открытие» совокупно на 31 млрд руб. По итогам исполнения соглашения наша сторона – «Траста» и «ФК Открытие» – откажется от предъявления к группе Гуцериева требований по сделкам и транзакциям, вошедшим в соглашение об урегулировании. Соглашение распространяется на конкретные сделки и не распространяется на третьих лиц.

– Что за активы будут участвовать в сделке и в какой форме?

– Мы не раскрываем структуру того, по каким активам получим деньги и какие трансформации пройдут, – это коммерческая информация. Будет реализация сделок – рынок это увидит.

– Кто был инициатором переговоров? Участвовал ли в них бывший владелец Бинбанка Микаил Шишханов?

– Чья именно была инициатива, это не столь важно. Было обоюдное желание прийти к соглашению.

Что касается господина Шишханова, то он не является стороной соглашения. Он и связанные с ним лица – бывшие менеджеры группы Бинбанка и Ростбанка, контролировавшие банк до того, как Гуцериев вошел в состав управленцев, – не вошли в периметр сделки.

Банк «Траст» (ПАО)
Банк непрофильных активов
Акционеры (на 23 августа 2019 г.): ЦБ РФ (97,7%), банк «ФК Открытие» (1,3%).
Финансовые показатели (МСФО, первое полугодие 2019 г.):
активы – 246,1 млрд руб.,
дефицит капитала – 1,1 трлн руб.,
убыток – 51,7 млрд руб.

– Почему так вышло?

– Потому что не можем мы пока найти с Шишхановым конструкцию, которая бы сработала так, как она сработала с Гуцериевым – с точки зрения зоны ответственности, меры ответственности и наличия возможности и желания расплатиться с нами по тем сделкам, которые мы считаем экономически неправильными. Поэтому с Шишхановым продолжаем работать, он был аффилированным лицом в большей части деятельности банков и группы [«Бин»] в целом.

Я подчеркну, что соглашение с Гуцериевым подразумевает стопроцентное покрытие всех обязательств по заключенным в прошлом сделкам, которые мы посчитали экономически неэффективными для себя. Мы не делаем никаких дисконтов, не прощаем никаких частей долга. Тот набор сделок, которые мы осуществим с Гуцериевым и его группой, закроет нам полностью все экономические убытки прошлых периодов сделок [вошедших в соглашение].

– За несколько месяцев до санации в банке произошли изменения: мажоритарным акционером остался Шишханов, но в июле 2017 г. контроль за решениями перешел к Гуцериеву, вскоре он возглавил совет директоров Бинбанка. Вы тандем Гуцериев – Шишханов рассматриваете как одно целое?

– Мы его рассматриваем в юридической плоскости: есть сделки, по которым они абсолютно отдельны друг от друга, и есть такие, где они выступают вместе. Но в логике соглашения мы разделяем группу Гуцериева и лиц, которые вошли вместе с ним в соглашение о регулировании, от Шишханова и связанной с ним группы лиц.

– После того как два года назад ЦБ забрал Бинбанк на санацию в Фонд консолидации банковского сектора (ФКБС), дыра оценивалась им в 350–370 млрд руб. Долг вы урегулировали на 135 млрд руб. Как эта цифра сложилась?

– Сравнивать эти цифры некорректно. Эти цифры не фигурируют в соглашении, они фигурируют в СМИ. Как они появились, спросите источники. Сумма заключенного соглашения – 135 млрд руб. Она рассчитана на основе детального анализа каждой сделки, вошедшей в урегулирование, – исходя из экономических последствий для банков «Бин» и «Рост».

– Это полностью урегулирует обязательства Гуцериева по Бинбанку и Ростбанку?

– Далеко не все сделки вошли в соглашение, на балансе банка «Траст» по компаниям, входящим в группу Гуцериева, есть еще набор кредитных обязательств, которые обслуживаются в обычном режиме.

– Какой сейчас долг Гуцериева?

– Об этом спросите у Гуцериева.

– А у Шишханова?

– У Шишханова большой долг.

– Вы рассматриваете возможность подачи иска к Шишханову о возмещении убытков?

– Рассматриваем.

– Учитывает ли возврат 482 млрд руб. активов к 2024 г. сделку с Гуцериевым на 135 млрд руб.?

– Учитывает, конечно. План по возврату 482 млрд руб. – крайне амбициозный. Все, что будет происходить в жизни банка непрофильных активов, будет происходить внутри этого плана.

– По данным Forbes, совокупный долг компаний, связанных с семьей Михаила Гуцериева, составляет примерно 1 трлн руб. (около $15 млрд). Как вы можете прокомментировать эти расчеты?

– Никак не прокомментирую, нас интересует прежде всего задолженность перед нашим банком.

«Открытие холдинг» и его неизвестные кредиторы

– «Траст» подал уведомление о намерении банкротить «Открытие холдинг», опасаясь действий третьих лиц, которые могут подать заявление о его банкротстве первыми. Что это за третьи лица и почему вы сейчас этим озаботились?

– Поскольку объем сделок и оборотов, которых достигал холдинг в период своего расцвета, исчисляется триллионами рублей, мы не можем быть уверены, что знаем всех его кредиторов. Да, мы – основной кредитор. Но сейчас мы понимаем, что часть обязательств могла не получить надлежащего отражения в отчетности. Неизвестные кредиторы – это риск, который мы не можем игнорировать.

– Почему вы все же не банкротите «Открытие холдинг»?

– Иск о банкротстве должен быть качественно подготовлен: это требует определенного времени и условий, особенно когда ты имеешь дело со структурой, которая проводила операции на триллионы рублей.

То, что мы сделали сейчас, достаточно стандартный шаг – это способ защититься от возможных прочих кредиторов, которых сейчас мы не видим и не понимаем.

– То есть ничего нового не произошло и вы просто решили застраховаться, застолбить место?

– Да, это стандартная практика, ничего сверхъестественного и необычного в этом шаге нет.

– Предправления «ФК Открытие» Михаил Задорнов год назад говорил, что «Открытие холдинг» сократил долг до 300 млрд руб., вы недавно называли сумму в 450 млрд – почему она выросла?

– Это проценты, поручительства и гарантии, которые холдинг выдавал в пользу «Траста» и «ФК Открытие». Поскольку обязательства огромные, то и начисляемые процентные платежи растут очень быстро – на десятки миллиардов

– «Открытие холдинг» говорит, что у них нет неисполненных обязательств. Это действительно так?

– Набор требований к холдингу большой и неоднородный. Есть большая часть платежей, по которым сроки еще физически не наступили.

– Сколько вернул на данный момент «Открытие холдинг», за счет чего?

– Порядка 130 млрд руб. – где-то денежные требования, где-то взаимозачет требований, где-то активы – целый набор, вся палитра инструментов.

– С кем вы взаимодействуете из холдинга?

– Вадим Беляев в контакте, менеджмент холдинга, который в России, – тоже.

– Почему есть уголовное дело только в отношении Евгения Данкевича, а в отношении Беляева и других контролирующих лиц нет?

– Уголовные дела возбуждают все-таки правоохранительные органы, пострадавшие банки-кредиторы могут только обратиться туда с заявлением. Надо понимать, что уголовное дело должно иметь четкий состав, должна быть ясная фактура, указывающая на то, что конкретный человек или группа лиц совершили конкретное преступление. Когда мы подобные заявления подаем, то должны быть полностью уверены, что наша фактура имеет состав уголовного преступления.

Операции [у банка и холдинга] были очень сложными и многоходовыми, часто их подписывали не те лица, которые эти решения принимали, поэтому той фактуры, которую приняли правоохранительные органы для возбуждения уголовного дела, пока достаточно для уголовного дела против Данкевича. Когда будет достаточно доказательств, что кто-то еще совершил уголовное преступление, – значит, будут еще уголовные дела.

– Вы подавали заявление в правоохранительные органы на Беляева или кого-то еще?

– Без комментариев.

Долг Ананьевых не посчитан

– Какой сейчас долг Ананьевых перед «Трастом», которому перешла часть активов от Промсвязьбанка? (Алексей и Дмитрий Ананьевы были собственниками ПСБ до его санации в 2017 г.)

– Мы до сих пор не можем сказать, какой долг перед «Трастом» непосредственно у Ананьевых. Потому что по части переданных обязательств от Автовазбанка (с 2015 г. санировался ПСБ, позднее взят на санацию вместе с ПСБ, сейчас присоединен к «Трасту». – «Ведомости») по-прежнему не найдены кредитные досье, которые были, судя по всему, по распоряжению Ананьевых либо украдены, либо уничтожены до того, как ЦБ взял ПСБ на санацию. С Ананьевыми тяжелая ситуация: люди убежали, с ними нет никакого диалога. Также нет значительной части документов, чем работа очень сильно осложнена.

ПСБ уже подал иски к Ананьевым на достаточно большую сумму, но из-за отсутствия досье нельзя четко посчитать, какой объем долга именно у Ананьевых, а какой у связанных с ними лиц. Мы со всеми активами работаем, иски подаются, заявления в правоохранительные органы тоже, но этот кластер активов из всех остается наиболее сложным, даже просто для экономического расчета того, какая у бывших собственников мера ответственности по активам, с которыми мы работаем.

Суды в Лондоне

– Вы в Лондоне пытаетесь взыскать активы бывших собственников «Траста» Ильи Юрова, Сергея Беляева и Николая Фетисова на $830 млн. О каких активах идет речь и сколько они стоят? Когда будет решение?

– Мы рассчитываем получить решения в ноябре. Суд в начале 2016 г. заморозил активы Юрова, Беляева и Фетисова. Сейчас мы (и суд с этим согласился) понимаем, что итоговая стоимость активов, на которые мы претендуем, не превышает $60 млн. Когда ты сталкиваешься с санированными банками, там на каждый украденный рубль приходится от 10 до 20 руб. просто потерянных: неэффективный бизнес, содержание финансовых схем. Это колоссальные суммы, и кажется, что люди много украли, но на самом деле, ведя неэффективный бизнес, они большую часть просто потеряли – так и получается: соотношение 1:10 или 1:20.

Поэтому в случае с Юровым, Беляевым и Фетисовым было ощущение, что $830 млн можно взыскать, а по факту – вот вам, пожалуйста, почти четырехлетнее разбирательство в Лондоне, у них раскрыты все активы – и в итоге $60 млн, и всё.

– Борис Минц с сыновьями – крупный должник «Траста»: банк недавно присоединился к банкротному делу «О1 груп финанс», его требования к компании превышают 90 млрд руб. В Высоком суде Лондона у вас требования к Минцу и его семье по сделкам с облигациями «О1 груп финанс» – около $700 млн, что меньше 90 млрд руб. Сейчас суд заморозил их недвижимость на $572 млн. Почему сумма требований разнится?

– В Лондоне мы заявили требования только по двум выпускам облигаций, четвертому и пятому, – по ним наша доказательная база достаточно сильная. В деле о банкротстве заявлены требования по всем пяти выпускам облигаций.

– Сколько из 87 млрд руб. этих облигаций по номинальной стоимости досталось «Трасту» в наследство от Автовазбанка, «ФК Открытие» и Ростбанка?

– По номиналу банки купили облигаций О1 разных выпусков на 77,5 млрд руб. Это тело долга.

– Вы не опасаетесь, что процесс в Лондоне затянется дольше пяти лет, отведенных на существование «Траста»? Что будет, если вы не успеете отсудить требования к Минцам?

– С Минцами мы планируем закончить дело до 2024 г. Что касается времени существования «Траста» – жизнь покажет, до 2024 г. еще далеко.

– Есть варианты на случай, если на какие-то судебные тяжбы пятилетнего срока не хватит?

– Да, такое возможно. Понятно, что 100% активов до последнего рубля мы за этот срок не отработаем, какая-то небольшая часть останется, и с ней надо будет что-то делать. Сценарии разные: передать кому-то или продать в рынок, в зависимости от актива

– Вы взаимодействовали с Минцем или его сыновьями? Были с их стороны какие-то предложения по урегулированию долга?

– Не важно, были они или не были – мы уже в суде и рассчитываем на удовлетворение своих требований.

– Вы оценивали, сколько из предъявленных требований сможете получить?

– Мы рассчитываем на бОльшую часть имущества Минцев, которое сейчас заморожено.

– Вы направляли материалы относительно Минцев в правоохранительные органы для возбуждения уголовного дела?

– Обвинение Данкевичу предъявлено конкретно по операциям с бумагами группы Минцев, поэтому это все часть одной цепочки.

Недвижимость в портфеле «Траста»

– Правда ли, что «Траст» начинает взыскивать отдельные активы, связанные с владельцем группы ПИК Сергеем Гордеевым? О каких активах идет речь, на какую сумму?

– Да, у нас на балансе кредит под залог достаточно крупного торгового центра «Ривьера», который принадлежал Гордееву и который мы связываем с ним. Там идет процедура банкротства. Мы, как залоговый кредитор, будем претендовать на то, чтобы забрать этот ТЦ в урегулирование долга по кредиту на 42 млрд руб. Остальное будем взыскивать с контролирующих лиц.

– «Траст» подавал заявление в реестр сведений о банкротствах о намерении обратиться в суд с иском о признании компании АО «Хорус финанс» (сейчас «Эквилибриум») несостоятельной? Это компания Гордеева?

– Это была компания Гордеева, мы ее банкротим: сумма требований – порядка 10 млрд руб.

– Из ее документов следует, что она финансировала строительство ТРЦ «Саларис» в Саларьеве. Этот объект заложен у вас? Можете ли вы его взыскать?

– Нет, БНА является собственником двух облигационных выпусков АО «Эквилибриум» на сумму в 10 млрд руб. Облигации получены нами от НПФ, которые сейчас входят в группу «Открытие». На средства от их размещения должны были строиться ТРЦ «Подольск молл» и ТРЦ «Ярославка молл». Но проекты реализованы не были – по обоим выпускам летом 2019 г. произошел дефолт.

Кроме финансирования этих ТРЦ деньги от облигаций направлялись в другие проекты группы «Хорус» Гордеева, включая «Саларьево». При этом на балансе «Эквилибриума» нет никаких активов, кроме ничем не обеспеченных прав требования к другим компаниям из группы «Хорус».

Отдельно отмечу, что по результатам проверки эмитента, проведенной в 2017 г., ЦБ сделал вывод о «техническом» характере размещения облигаций и о совершении сделок с облигациями негосударственными пенсионными фондами по предварительному соглашению. ЦБ указал, что заявленные по документам проекты не могли рассматриваться как источник исполнения обязательств эмитента по облигациям.

Действительно, мы видим, что купон выплачивался из специально заведенных в компанию для этих целей средств. В связи с дефолтом и фактами, описанными выше, встает вопрос об обращении в правоохранительные органы, чтобы они дали оценку этим событиям.

– «Траст» инициировал банкротство корпорации «Альт», которой принадлежат права на реконструкцию Чижевского подворья на Никольской улице. Сама компания хотела перестроить этот комплекс в многофункциональный гостиничный комплекс на 44 000 кв. м. Вы планируете получить контроль над этим проектом? Что с ним собираетесь делать?

– Мы хотим свои залоги получить, так как мы там залоговый кредитор. А что будет дальше с гостиничным комплексом, будем мы его достраивать или кто-то другой – это уже вопрос второй. Залоги получим – дальше будем смотреть.

– В каком сейчас состоянии агроактивы, которые перешли «Трасту» и принадлежали, в частности, и Шишханову – «Здоровая ферма», «Русгрэйн», «Ростагро»? Есть ли переговоры с потенциальными интересантами, которые хотели бы их приобрести?

– В существенно лучшем, чем были на момент, когда мы их получили. В «Ростагро» бизнес-модель мы перезапустили, команду поменяли. У нас там хорошие, профессиональные отраслевики. Четырехлетняя стратегия будет утверждена до конца этого – максимум до начала следующего года. Переговоры ведем, актив интересный – более 300 000 га земли. Это один из крупнейших земельных сельскохозяйственных холдингов.

По «Здоровой ферме» и «Русгрэйну» то же самое: перезапустили операционную модель, бизнесы заработали. В «Здоровой ферме» реструктурировали кредитный портфель, договорились с прочими кредиторами. Подписали достаточно комфортную для компании реструктуризацию. Сделали холдинг «Траст птицеводческие активы» – он уже вышел на положительные рентабельность и EBITDA. Здесь у нас хороший прогресс, хороший результат. То, что мы должны делать: получили актив – перезапускаем операционную модель, меняем команду, привлекаем профессиональных менеджеров и выходим на положительную операционную и экономическую эффективность. Все эти этапы в перечисленных сельскохозяйственных активах уже реализованы, поэтому дальше – продажа. Ведем переговоры о цене с потенциальными покупателями.

– А по какой цене хотите продать?

– По максимальной. Цифру назвать не можем, это коммерческая часть. Продавать будем по рынку, без дисконтов. Посмотрим, какую цену удастся получить.