Мэр-блогер из Якутска Сардана Авксентьева - об особенностях госслужбы в вечной мерзлоте

У мэра Якутска Сарданы Авксентьевой в Instagram более 110 000 подписчиков. Среди мэров российских городов больше только у руководителя Москвы Сергея Собянина – около 600 000. Однако в отличие от московского коллеги Авксентьева ведет свою страничку самостоятельно и, как она утверждает, читает все комментарии и личные сообщения. Она стала знаменитостью в сентябре 2018 г., когда на выборах мэра Якутска неожиданно победила кандидата от «Единой России», которого поддерживал и врио губернатора Айсен Николаев.

Россия знает примеры, как выигравшие выборы мэра не единороссы подвергались прессингу со стороны региональной власти. В начале июля по обвинению во взятке был арестован заместитель мэра Якутска Василий Гоголев. Второй фигурант дела – руководитель крупной строительной фирмы Георгий Карамзин через адвоката распространил заявление, в котором назвал уголовное преследование местью власти за поражение на выборах. Авксентьева не согласна – с губернатором и республиканскими чиновниками у нее все нормально. И она верит, что Николаев добьется строительства моста через Лену – сейчас нет ни одного, и два раза в год, пока не встанет лед, Якутск почти на месяц «отрезан» от большой земли.

Весной во время протестов в Якутске из-за преступления, совершенного мигрантом из Киргизии, губернатор и мэр вместе пришли на встречу с «разъяренными» – это выражение самой Авксентьевой – горожанами и сумели успокоить народ. Авксентьева просила женщин «не дать совершить ошибку» мужьям, сыновьям и братьям. Ей аплодировали. Авксентьева считает, что быть женщиной во власти даже проще: «Нет той жесткости, которая есть между мужчинами. Нет этой альфа-самцовости, что ли».

Но главная работа мэра – «на хозяйстве». Ежегодные расходы Якутска – около 15,5 млрд руб., причем собственные доходы – половина, остальное добавляют региональные и федеральные бюджеты. Возглавив город, Авксентьева продала принадлежащие администрации дорогие внедорожники и стала экономить на представительских расходах. В Instagram она регулярно публикует отчеты о своей работе (например, о строительстве дорог, выделении земли многодетным семьям), а недавно решила транслировать в социальных сетях планерки с представителями городских служб.

– Как думаете, почему горожане выбрали вас, хотя бывший мэр и на тот момент врио губернатора Республики Саха (Якутия) Айсен Николаев поддерживал спикера гордумы Александра Саввинова?

– То, о чем я говорила, отличалось от того, что говорили остальные. Я старалась говорить то, что думаю. Например, что нужна какая-то справедливость. И если мы не можем глобально повлиять на происходящее, то хотя бы у себя в городе можем что-то решить. Пусть это и местные вопросы.

– Кардинально изменилась жизнь после того, как стали мэром?

– Как ни странно, нет. Я в мэрии работала еще до того, как возглавила город. И, более того, в мэрии работала моя мама. Вместе с мамой я участвовала в субботнике по строительству нынешнего здания мэрии. Была еще в старом деревянном здании горисполкома Якутска. Поэтому для меня эта должность – некое возвращение домой. Кстати, дом, в котором я выросла и 25 лет прожила, – он находится за мэрией, я каждое утро смотрю на него. А моя школа – через дорогу.

«Женщина, загнанная в угол, способна на разные поступки»

– Вы аккуратно комментируете свои отношения с Николаевым. Не думаете, что арест вашего заместителя – это очевидный шаг против вашей команды? Без одобрения губернатора такое задержание невозможно.

– Уж кто-кто, а Айсен Сергеевич [Николаев] в этой ситуации ни при чем. Это спор хозяйствующих субъектов, который кому-то было интересно перенести в уголовную плоскость. И вот теперь давайте думать. Гражданка, которая написала заявление, и ее супруг находятся в довольно сложном положении, а загнанная в угол женщина может совершать неадекватные поступки. Ну и, конечно, есть группа людей, которая из года в год занималась определенными действиями с земельными участками, которые принадлежат муниципалитету, вот этим людям точно выгодна эта подстава. Это не руководство республики, это не силовики.

– Ваш заместитель был раньше собственником компании, на которую оформлялись активы, которые следствие и посчитало взяткой. Вас не смущает это?

– Я не в курсе нюансов и нахожусь под подпиской о неразглашении. Но уверена, что не было факта взятки. Максимум, что может быть, – превышение должностных полномочий.

Думаю, что следствие и тяжбы продлятся не менее одного года. Справедливость будет восстановлена, но к этому времени кому уже будет какое дело. У нас в Якутии, кстати, бывали подобные примеры. Скажем, резонансное дело министра здравоохранения, которого обвинили в мыслимых и немыслимых преступлениях при закупках у компании Siemens. Несколько лет дело длилось, человека сняли с должности, полностью опорочили. В конце концов дело тихо сошло на нет, перед ним даже извинились и какую-то сумму выплатили. Но кто об этом уже вспоминает?

– Вам не кажется, что, действуя корректно, вы проиграете в итоге недоброжелателям, которые найдут, к чему придраться в вашей работе? Судьба бывшего мэра Ярославля Урлашова вас не пугает?

– Вы знаете, есть же определенные понятия. Точка кипения, точка невозврата. Просто еще раз: женщина, загнанная в угол, способна на разные поступки. Я стараюсь быть очень аккуратной и не давать никаких резких оценок. Я искренне считаю, что баланс и гармония важны в любом деле. Я должна понимать цену своих поступков и слов, потому что из-за собственных амбиций и желания защитить команду я могу сильно навредить городу и горожанам.

– Вы сегодня на митинг пойдете? (В день интервью «Ведомостям» прошел митинг в защиту Георгия Карамзина, арестованного по делу о взятке.)

– Нет, я стараюсь ни в политических партиях, ни в митингах, ни в каких наблюдательных советах и общественных организациях не состоять.

– Разве вы не вступили в «Единую Россию» после победы на выборах?

– Нет.

«Якутск в масштабе региона – это современный Вавилон»

– Вы не участвуете в митингах, но в марте пришли и даже довольно жестко высказывались. Почему?

– Долго думала. Пошла, во-первых, потому, что это было мероприятие, санкционированное администрацией главы региона. Во-вторых, я поняла, что, как бы мне ни претило это мероприятие – а я еще с советских времен не люблю собрания, – я должна пойти, потому что это мои рассерженные избиратели. И если я не приду, то я трус, или высокомерный человек, или живу в собственном параллельном мире.

Изначально не собиралась там выступать, я пошла ответить на вопросы. Но когда туда зашла, увидела около 8000 разъяренных людей – глазом не объять. Несколько мужчин, которые посчитали, что мне что-то может угрожать, – они встали вокруг меня. Дальше все, кто сидел на сцене, сказали: «Давай, выступи. Тебя, может быть, послушают». Моя задача как градоначальника была, чтобы люди услышали, что мы их слышим, и разошлись по домам. Поскольку собрались якуты, а язык – это всегда ключ, то говорить надо было на родном языке. А дальше в медийном пространстве пошли трудности перевода. Я ни в коем случае не призывала к национальной розни. Я три раза повторила: все должно быть в рамках закона, не вздумайте нарушать закон, вам будет плохо, всем будет плохо. Поскольку я понимала, что мероприятие транслируют, то я обращалась к женщинам – что нужно беречь своих мужчин, сыновей и братьев, остановить их и не дать совершить ошибку. Мы, власти, понимаем, что вся проблема в нелегальной миграции и нелегальном бизнесе, которым занимается нелегальная миграция. И еще в нелегальном бизнесе, которым занимается легальная миграция. Когда начали хлопать, я поняла, что меня услышали.

– Почему Якутск столкнулся с проблемой миграции? Здесь все-таки не самые комфортные условия для жизни.

– Во-первых, есть стереотип, что на Севере более высокие зарплаты и доплаты, чем в среднем по России. Это отчасти действительно так, но, простите, и жизнь здесь более дорогая – например, коммуналка и одежда. Во-вторых, что касается киргизской диаспоры, которая у нас очень большая, то скажем так: у нас с ними визуальная схожесть и им здесь комфортно. В-третьих, когда их очень много, то у них свое сообщество. Они здесь адаптируются, у них есть работа – и это привлекает новых мигрантов.

– Насколько серьезны проблемы с адаптацией приезжих?

– Сложно оценивать уровень проблем, но их факт очевиден. Мигранты живут замкнутым сообществом. Хотя дети ходят в обычные школы, в культурной и общественной жизни семьи не участвуют.

Город Якутск в масштабе региона – это современный Вавилон. Есть собственно городское население и очень большой приток внутренней миграции – приезжие ребята из глухих сел и деревень. И в это же время приезжают из Киргизии люди, которые не нашли себя там. Как правило, это малообразованные граждане из аулов и кишлаков. Приезжают молодые ребята, и здесь такие же молодые ребята. А стычки между молодыми мужскими организмами, в которых играют гормоны, – они неизбежны.

– Какова доля мигрантов в городе?

– Если наше население – 320 000 человек вместе с детьми и стариками, то мигрантов [из других стран, российских регионов и из самой республики] в прошлом году было 42 000. Большая часть – это временная миграция: приезжают и уезжают. Но поток постоянный. Это довольно большой процент для города.

Возможно, вы знаете, что в ОАЭ работа в сфере обслуживания делится по диаспорам. Водители автобусов – индусы, таксисты – пакистанцы, обслуживание в отелях – филиппинцы.

– Это вы к чему ведете?

– К тому, что у нас тоже так сложилось. Например, выходцев из Киргизии очень много в такси, точках общепита и магазинах. Поэтому у местных складывается ощущение, что в городе засилье мигрантов.

Но при этом подчеркну: вот тот случай с изнасилованием – он вообще не свидетельствует о росте преступности со стороны мигрантов. Просто к таким случаям всегда особое внимание общества, несмотря на то что местными совершается в десятки раз больше правонарушений.

Очень много киргизов, таджиков или, например, армян ассимилировались, живут у нас прекрасно, создали межнациональные браки, занимаются бизнесом, общественной и благотворительной деятельностью. Никаких проблем. Есть стилисты, есть артисты балета, есть даже олимпийский чемпион Мария Пинигина – супруга нашего олимпийского чемпиона.

– Если бы у вас была возможность жестче регламентировать миграцию в город, вы бы сделали это?

– Я бы не ограничивала миграцию, а ужесточила бы правила в части платежей по патентам и вообще по всем входным платежам для тех, кто хочет жить и работать в регионе. Чтобы ни у кого из приезжих не возникало даже мысли заниматься у нас чем-то нелегальным, в том числе бизнесом. Миграцию не остановить, пусть приезжают. Если мигрант соблюдает законы, уважает местные традиции и культуру, то имеет право заниматься любой разрешенной законом деятельностью и пользоваться полной защитой закона.

«Мост через Лену нам бы очень помог»

– Чем из продовольствия город обеспечивает себя самостоятельно?

– Из продовольствия в республике выращивается и производится практически все, хотя у нас зона рискованного земледелия и сельского хозяйства. Картофель, овощи, капуста, мясо, молоко, яйца. Все это сезонно заготавливается и помещается в склады длительного хранения. Своим продовольствием мы стараемся обеспечивать прежде всего школы и детские сады. Тем не менее есть большая доля ввозимого из Китая картофеля, как везде на Дальнем Востоке. Мясо и молоко завозятся также и из соседних регионов.

Умельцы выращивают арбузы и виноград, но это тепличные хозяйства. Мой предшественник построил хороший тепличный комплекс. Это замечательно – зимой приезжаешь, покупаешь свежие огурцы. Сейчас у них стали ниже цены, так как хозяйство постепенно встает на ноги и ему надо конкурировать за потребителя. К концу года они планируют начать выращивать помидоры.

– То есть северный завоз – это не про вас?

– Нет, конечно. Это про Арктику. Но мост через Лену нам бы очень помог.

– Чем именно?

– Он даст возможность завозить продукты, другие потребительские и промышленные товары без оглядки на сезонность. В тот момент, когда реку начинает прихватывать, но лед еще тонкий, все движение у нас останавливается. Мы просто сидим у реки и ждем, когда же лед встанет. Это обычно примерно 1,5 месяца осенью, но в последние годы, может быть, и больше из-за глобального потепления, будь оно неладно. Например, в этом году река встала только в конце декабря. Поэтому слова Владимира Путина я оценила в позитивном ключе, когда он сказал, что это важный для развития города проект.

– Сейчас же есть конкурирующий проект – мост на Сахалин.

– А почему одно должно исключать другое? Мосты – это самые настоящие скрепы для нашего государства.

– Денег не хватает. Нет обиды на Крым, что деньги, которые предназначались на мост через Лену, в результате в 2014 г. были направлены на строительство Крымского моста?

– Нет, у меня нет. Но нам, конечно, надо было привозить в город и республику не только журналистов, но и глав департаментов министерств и прочих госслужащих, которые готовят решения для руководителей.

Я уверена, что вопрос решится. У нас сильный глава республики, у Айсена Сергеевича очень хорошие лоббистские возможности. Умеет он настаивать.

– Каким вы видите Якутск через четыре с небольшим года, когда закончатся ваши полномочия?

– На самом деле не ставлю перед собой каких-то глобальных целей, потому что четыре оставшихся года – это очень мало. Моргнуть – и пора будет вещи собирать. Я стремлюсь построить как можно больше теплых остановок, буду работать над увеличением количества новых автобусов. В январе, когда минус 50, стоять на остановке и ждать автобус – жесточайший стресс.

Поэтому тепло в квартирах, тепло в подъездах, быстро добежать до теплой остановки и там недолго подождать автобуса, в теплом автобусе доехать и быстро добежать до дома – вот мои цели.

Мне часто говорят, что вот у предыдущих градоначальников были глобальные проекты, свои фишки – например, информатизация, фонтаны, общественные пространства и проч. Я, видимо, женщина... мелкая, но мне на самом деле важно, чтобы было тепло, чисто и светло. У нас же много неосвещенных улиц, плюс к этому бродячие собаки. И когда ты идешь в темноте замерзший и боишься если не лихих людей, то собак голодных, то это разве жизнь вообще?

Я бы хотела выравнять разные районы города по уровню дополнительного образования и досуга детей. В школе все учатся по-разному – и двойки бывают, и тройки, всякое бывает, и поведение разное. Детей это может даже [личностно] искажать, они могут переживать из-за неуспеваемости. А когда ребенок выбирает себе кружок и занятие по душе, то там он, как правило, успешен.

Еще одна проблема – нам не хватает общедоступных спортивных объектов. Я предложила Айсену Сергеевичу акцизы от розничной торговли алкоголем вернуть в город под целевые проекты. Он предварительно одобрил идею, и сейчас мы ее просчитываем. Мы хотим использовать эти деньги для строительства легко возводимых спортивных объектов, чтобы можно там было поиграть в футбол, в волейбол. Пусть они не будут соответствовать всем стандартам спортивного объекта, но мужики смогут мяч погонять, детишки смогут побегать. Такое должно быть в каждом районе.

Вы видите, что у нас с дорогами. Но, к счастью, мы стали участниками нацпроекта «Безопасные качественные автомобильные дороги», поэтому здесь немного подтянемся. В этом году выделено 1,5 млрд руб., что позволит нам отремонтировать 25,8 км дорог. И так в течение трех предстоящих лет. Года через четыре приедете, и, я полагаю, с дорогами все будет нормально. Дороги, кстати, делаются параллельно с освещением.

– Что собой представляют теплые остановки?

– Это стеклянный павильон или частично стеклянный павильон, в котором есть какая-то торговая точка, чтобы предприниматель мог эту остановку содержать. Предпринимателей выбираем на конкурсах, так как речь идет о создании нестационарного торгового объекта.

Наши архитекторы и «Стрелка» сейчас создают дизайн-код города, и предприниматели должны будут со следующего года постепенно приводить эти остановки в единообразный вид.

– Вы назвали такую цель, как теплый дом. Но если прогуляться по городу, видно, что очень много старого жилья. Сколько именно – больше половины?

– Гораздо больше. В Якутске очень много аварийного жилья, которое по факту таковым не признано. Заработал второй этап федеральной программы по переселению из аварийного жилья, но, к сожалению, Якутск успел заявить только 68 000 кв. м. Как так получилось? В программу попало аварийной жилье, признанное таковым до 2017 г. Но у нас еще есть аварийное жилье более чем на 1 млн кв. м! Моя задача сейчас пройти все процедуры и добиться включения этого жилого фонда в федеральную программу.

Плюс мы начинаем думать над строительством умного энергоэффективного жилья. Якутск включен в пилотный проект «Умный город». Начнем с диспетчеризации коммунальных служб, управляющих компаний, транспорта.

– Я так понимаю, что из-за климата вопрос создания каких-то общественных пространств стоит в Якутске не так остро?

– Почему? С весны по осень вполне можем себе позволить. Другое дело, что прекрасные идеи воплощаются плохо, у нас беда с подрядчиками. Например, не очень понимаю, зачем использовать массив сосны сырой, которую к следующей весне уже всю перекрутит – так у нас случилось на одном из новых объектов общественных пространств. Это должны быть долговечные материалы. Поэтому стоит вопрос правильного оформления смет и заказов, техзаданий. У нас сейчас идут вяло текущие скандалы по некоторым объектам: где-то трубу забыли, где-то асфальт плохой – ну как обычно.

Я очень недовольна подрядчиками. Это проблема технического надзора, и здесь, возможно, придется создавать даже отдельную структуру. Потому что та же самая беда начинается с дорогами. Мы не успеваем контролировать, подрядчики, не дожидаясь нас, выполняют скрытые работы, а там же дьявол кроется в мелочах. Поэтому мы сейчас создали комиссию общественного контроля – пригласили автолюбителей, велосипедистов, людей с ограниченными возможностями. Чтобы каждый оценивал качество дорог: ширину тротуаров, скосы, бордюры и т. п.

– Есть обратная связь?

– Сейчас пока начальный этап, т. е. снимают старый асфальт. Теперь мы должны собираться по управам, и я попросила туда пригласить представителей подрядчиков, общественных контролеров, дотошных бабушек и дедушек, среди которых полно строителей, – будем обсуждать. Например, какой сделать систему водоотведения. Вообще, в городе нет нормальной, цельной системы водоотведения. Когда идет ливень, вода плещется по всему городу, спасаемся откачкой фекальными машинами и помпами.

«Прежде всего нужно выводить из тени нелегальный бизнес»

– Глупо спрашивать, есть ли у вас план по благоустройству города. Спрошу лучше, есть ли у вас деньги на благоустройство.

– Вы правы, что обязанностей у руководителя города больше, чем источников финансирования. В Якутске есть дворы, где десятками лет ничего не делалось. У нас, конечно же, есть план повышения собственных доходов.

Прежде всего нужно выводить из тени нелегальный бизнес. Очень много его у нас – почти вся сфера услуг. Я продолжу работать с горожанами относительно того, чтобы они сами следили за тем, чтобы все имели контрольно-кассовые аппараты. С 1 июля вступили в силу новые нормы использования онлайн контрольно-кассовой техники. Поэтому здесь ситуация должна улучшиться.

– Какие еще меры?

– Проводим инвентаризацию всего имущества Якутска. Например, земельных участков и имущества, которое находится в аренде. Еще один источник дополнительных доходов – переоценка кадастровой стоимости земли, которая у нас очень низкая. Даже по земельным участкам сужу, которыми мы владеем с мужем. Раньше по инвентаризационной стоимости мы платили около 6000 руб. в год, теперь платим всего 3000 руб. И так практически по всему городу.

– Вы не боитесь, что столь резкий пересмотр кадастровой стоимости приведет к социальному взрыву?

– Я же не говорю про повсеместное двукратное увеличение. Надо смотреть в каждом случае. Кстати, еще одна проблема – до сих пор наше главное архитектурно-планировочное управление на глазок прикидывало размеры торговых площадей, что сказывалось на собираемости налогов, а у нас торговых центров по городу – многие десятки.

– Сколько этот план может принести бюджету?

– Только за счет борьбы с нелегальным бизнесом и развития малого бизнеса планируем дополнительно получить около 700 млн руб. в год, и это без учета НДФЛ. Для Якутска это большие деньги.

– Сколько удалось сэкономить мэрии, продав дорогие автомобили и сократив представительские расходы?

– За три последних месяца прошлого года – порядка 52 млн руб., и за I квартал этого года – около 40 млн руб. Но это на тех статьях, о которых вы упомянули. Плюс идет еще внутренняя оптимизация, нам надо правильно расставить приоритеты. Я считаю, что главные – благоустройство и безопасность. И, конечно же, развитие детей.

– У вас крайне незначительная доля дохода от туристов. Вы обсуждаете с авиакомпаниями снижение цен на билеты?

– Вы правы, что проблема, конечно, в дороговизне перелета. Я даже по своему Instagram вижу, какой большой интерес к нашей земле и культуре. И мне в директ пишут: мы посмотрели фотографии, нам очень понравилось, и мы бы хотели приехать, но минимум 50 000 руб. на двоих в один конец, и мы лучше в Турцию поедем.

Пока субсидирование билетов распространяется только на детей и пенсионеров. Идея с лоукостером тоже пока нерабочая, так как лететь почти 7 часов, а федеральные авиационные правила предписывают кормить пассажиров, что довольно дорого для авиакомпаний. Наш губернатор и профильное региональное ведомство пытаются решить проблемы с развитием туризма, в том числе повысить транспортную доступность региона. Моя задача – сделать из города качественный транзитный центр, ведь все путешествия по нашей республике начинаются с Якутска. Я собирала туроператоров, и они говорят: сделайте программу на 2–2,5 дня. У нас будут городские маршруты, маршруты выходного дня. Но прежде всего город надо привести в порядок, все должно быть в пешей доступности, велосипедные дорожки, указатели.

– Велосипедные дорожки в Якутске?

– Очень многие люди в Якутске ездят на велосипедах. Мой помощник, например. В этом году впервые при строительстве одной из улиц мы предусмотрели велосипедные дорожки.

«У нас демократия именно такая, какая и должна быть»

– Вы изучаете опыт других городов? Есть примеры, которые вас вдохновляют?

– Не хватает времени смотреть, что делают другие. Меня вдохновляет находиться среди людей. Была бы возможность, я бы чаще по улицам Якутска ходила и слушала. И ругаются, и высказывают, и советуют, где-то даже похвалят или поблагодарят. Я свой Instagram еще использую как фокус-группу. Я не считаю лайки, а читаю содержательную часть. Тысячи сообщений приходят в директ, стараюсь все читать. Это занимает много времени, но я стараюсь, хоть и отвечаю не всем. Но когда что-то получается и пишут: «вот, спасибо, улицу благоустроили», «лампочки вкрутили», «никогда в подъезде не было так чисто», – вот какие-то такие маленькие вещи и радуют.

– Вы замеряете свою социологию?

– Мы должны будем в сентябре замерить удовлетворенность горожан нашей работой. Если я удержу свои цифры, то будет уже неплохо.

– Можно назвать Якутск городом с сильным протестным потенциалом?

– Нет. Но Якутск – думающий город. Здесь нет вспышек, манифестаций, здесь нет «навальных». У нас демократия именно такая, какая и должна быть: люди берут бюллетени и голосуют [свободно]. И никто из-за этого их не гоняет и не преследует.

– Как вы видите свое будущее после работы мэром? Не планируете пойти в бизнес или переехать в Москву и стать федеральным чиновником?

– Вы знаете, если я до 50 лет не стала бизнесменом, то вряд ли уже стану. Хотя отношусь к бизнесменам с огромным уважением, потому что это смелые и решительные люди. На федеральной должности тоже себя не вижу.

– Говорят, результатами вашей работы интересовалась администрация президента.

– Нет, на меня никто не выходил. Я не претендую на государственную или политическую должность – например, руководителя субъекта или что-то еще. Вижу свою жизнь «после» достаточно прозаично, как большинство российских женщин: пирожки, дача, с внуками в бассейн или на каток. Главное – чтобы по итогам работы мэром не было стыдно смотреть людям в глаза.