На днях разразился очередной громкий скандал в сфере госзакупок. Оппозиционер Алексей Навальный обнаружил, что для Минобороны собираются приобрести пистолеты Glock, стоимостью около 200 000 руб. каждый. Это притом что рекомендованная розничная цена производителя - $599.
"Никакой пистолет не может стоить $7000. Это идиотизм какой-то", - заявил отвечающий за оборонку вице-премьер Дмитрий Рогозин. Не можем не согласиться с его мнением, равно как и с тем, что МВД вряд ли нужны позолоченные кровати. В начале октября на эту тему высказался и глава государства. "Бросаются в глаза завышенные цены, странные, а иногда и вовсе нелепые условия госзакупок", - заметил Владимир Путин. Он привел в пример закупки школьного лабораторного оборудования на 46 млн руб. в Смоленской области. "Условием конкурса была работоспособность оборудования, прошу внимания, в высокогорных условиях! Это в Смоленской области! Где там горы-то? Возможно, есть какой-то смысл в этом, но что-то сразу и не понять", - резюмировал Владимир Путин. Потери от разного рода коррупционных схем в сфере госзакупок могут доходить до 30% всего объема выделенных средств, подсчитал генеральный директор ЭТП ГПБ (Электронная торговая площадка Газпромбанка) Андрей Черногоров. Учитывая, что ежегодно на госторги выставляются лоты общей стоимостью 4 трлн руб., можно лишь приблизительно представить себе, сколько сотен миллиардов зарабатывается на взятках и "откатах".
Форточка открыта
Но это лишь вершина айсберга, причем ее благодаря разного рода электронным системам торгов и появлению публичных разоблачителей, таких как Алексей Навальный, можно хоть как-то контролировать. "Есть второй сектор, объем которого оценивается в 20 трлн руб. Это рынок корпоративных закупок. В нем значительную часть составляют компании с госучастием. Это и "Росатом", и РЖД, и "Газпром", и "Россети" и многие другие, - поясняет Андрей Черногоров. - "Росатом", который часто упрекают в прессе за непрозрачность тендерных процедур, по сравнению со среднерыночным показателем просто светоч прозрачности. Если вы зайдете на сайт того же ЛУКОЙЛа, то там рекомендуют все тендерные заявки отправлять на адрес электронной почты". Естественно, что отследить прозрачность таких тендерных процедур просто не представляется возможным. "Гигантские цифры, и уровень коррупции гигантский. Основной метод хищений - "откаты". Государство с этой проблемой справиться не может, так как все договоренности между чиновниками и бизнесом осуществляются "под ковром", - рассуждает профессор Международного университета в Москве Ирина Рукина. - Другая картина, когда речь идет о частных компаниях и компаниях с государственным участием. Частные компании свои деньги считают очень хорошо в том случае, если проводят конкурсы и тендеры на свои деньги". "Самая большая проблема сейчас - это корпоративная коррупция. Потери от государственной коррупции могут доходить до 30% бюджетов, а в корпоративной коррупции никто особо не разбирался: считается, что вроде как это частные предприятия и их частные деньги", - уточняет Андрей Черногоров. Но это не совсем так, ведь на каждом уровне найдутся желающие "откусить" от корпоративного "пирога" хоть краешек. "Если в госзакупках проникновение электронных торгов составляет около 70%, то в закупках со стороны компаний проникновение около 3%", - констатируют эксперты. Именно здесь и находится основной рассадник коррупции, и из-за нее частные коммерческие структуры и компании с госучастием теряют значительно больше, чем бюджет на госзакупках. И это притом что, говорят участники рынка, в России, как ни удивительно, ситуация с электронными торгами значительно лучше, чем на Западе. В той же Италии за прошлый год в электронном виде было проведено около 1000 торгов, а в РФ - порядка 500 000. "Но тут вопрос не количества, а исполнения. Достаточно оставить маленькую "форточку", чтобы через нее "выдуло" миллиарды", - сетует Андрей Черногоров.
Под крылом Газпромбанка
Электронная торговая площадка Газпромбанка была запущена в 2012 г. "Банк много работает с промышленными предприятиями, поэтому создание подобной площадки позволило повысить лояльность клиентов. Мы даем больше удобных сервисов - клиенты начинают больше взаимодействовать с банком", - рассказывает Андрей Черногоров. На тот момент существовало только две подобные площадки: это b2b и "Фабрикант", работающие на рынке уже свыше десяти лет. Но Газпромбанк решил воспользоваться своим преимущественным положением, так как в значительной степени обслуживал интересы крупных промышленных групп. Идея заключалась в следующем: на отечественном рынке существует всего около 450 крупнейших заказчиков, и они закупают оборудование, товары и услуги, делая 98% объема торгов. Больше половины из них для проведения открытых торгов не использует вообще ничего. Около 20% говорят, что есть собственное решение, созданное на базе SAP, Oracle или "1С". Остальные 30% в той или иной степени используют различные электронные торговые площадки (ЭТП). Возникла мысль объединить всех этих покупателей и сотни тысяч поставщиков в рамках одной площадки под крылом Газпромбанка. Естественно, что вначале это были крупные игроки, уже давно работавшие с банком в рамках кредитных программ, затем к ним начали присоединяться более мелкие компании. В частности, Андрей Черногоров вспоминает, что первым участником торгов со стороны покупателей не из числа действующих клиентов банка стало ОАО "Корпорация "Комета", разрабатывающее космические системы специального назначения. На текущий момент общее количество предприятий, размещающих заказы на ЭТП Газпромбанка, составляет почти 400. В первом полугодии 2013 г. закупки в электронной форме на ЭТП ГПБ начали проводить крупнейшие агропромышленные предприятия - АПХ "Мираторг", группа "Агроком", а также ОАО "Военторг", группа компаний "ПИК", компании логистического и других секторов. Общая стоимость заявленных лотов приближается к 200 млрд руб. При этом Газпромбанк изначально выбрал абсолютно иную систему заработка на своей электронной площадке. Если b2b и "Фабрикант" работают на основе абоненской платы, которую ежегодно собирают с поставщиков за предоставление информации, причем независимо от того, выиграл поставщик хоть один тендер или нет, то в Газпромбанке решили взимать деньги по факту заключения сделки. "Годовой доход площадок по госзакупкам составляет 1,5-2 млрд руб. Это очень неплохой бизнес. Речь идет о площадках ВТБ и Сбербанка, у которых уже сейчас сотни тысяч клиентов (по госзаказам. - Прим. "Ко"). На корпоративном рынке таких площадок фактически нет", - констатирует Андрей Черногоров.
Коррупцию не истребить
Однако создание единой площадки для закупок предприятий вовсе не означает, что коррупцию удалось победить. "Тендер проходит хорошо и красиво, но к реальной жизни он может не иметь никакого отношения: выигравшая тендер компания "Альфа" на поверку может оказаться "Альфа+", и сделает она работу не за 100, а за 200 руб., и не за месяц, а за три", - сетует Андрей Черногоров. Тем более никуда не делась практика, когда отдельные лоты создаются под строго определенных поставщиков. Например, в техзадании сказано, что программа для компьютера должна быть разработана за один месяц и эта работа оценивается заказчиком в 10 млн руб. "Естественно, что очень многие, даже крупные игроки хотели бы получить за написание одной программы 10 млн руб., но вот уложиться в один месяц они никак не в состоянии", - рассказывает о случае из своей практики руководитель одного столичного программного разработчика. Очевидно, что тендер устраивается под компанию, уже не первый месяц ведущую разработку данного ПО. В качестве конкурента последняя может выставить на торги подставную фирму или, как это часто бывает, договориться с кем-то из конкурентов, что они номинально примут участие в тендере и получат за это процент от указанных выше 10 млн руб. "Подобное практикуется сплошь и рядом, пишутся техзадания под четко определенные компании, выставляется тендер на закупку оборудования, которое уже стоит на соседнем складе либо которое никто, кроме всего одного предприятия на территории России, произвести не может", - подтверждает руководитель одной из компаний, являющейся официальным представителем целого ряда крупнейших мировых промышленных брендов в РФ. "Электронная торговая площадка - это не панацея, а лишь инструмент, который поможет снизить уровень коррупции, а впоследствии, возможно, и победить ее", - признает Андрей Черногоров. При этом электронные торги создают спрос на множество смежных технологий. В первую очередь это электронная цифровая подпись, широкое распространение которой в России началось именно с электронных торгов. Эксперты констатируют, что рынок электронных закупок за последние три года вырос фактически с нуля. Еще несколько лет назад у нас были госорганы, публиковавшие свои заявки в газете "Конкурсные торги", но ее мало кто видел "вживую". При этом документация на тендер продавалась. Была своего рода пошлина за просмотр документации, составлявшая 20 000 руб. "Доходило до смешного. Стоял на проходной в одной крупной частной компании, где наблюдал конфликт поставщиков. Им просто забыли заказать пропуск для прохода на тендерную комиссию", - с иронией в голосе вспоминает Андрей Черногоров. Теперь все это осталось в прошлом, хотя, как уже было сказано, значительная часть даже частных компаний по-прежнему продолжает работать по старинке. Но это лишь вопрос времени, они выйдут на электронные торги, уверены эксперты. "Подобная система торгов давно распространена в западных компаниях различных отраслей. Большой популярностью электронные тендеры пользуются в компаниях - представителях потребсектора (L`Oreal, J-and-J, Coca Cola и т.д.), - говорит аналитик "Альпари" Анна Кокорева. - Не думаю, что система получит большое распространение. Основное ее предназначение - это удовлетворение различных производственных и хозяйственных нужд "Газпрома". Кроме того, электронные тендеры позволяют избежать бумажной волокиты, но не решают проблему коррупции". Директор по развитию одной крупной посреднической компании, обслуживающий интересы многих отечественных монополистов в части поставки оборудования, рассказал, как все происходит на самом деле в тех же частных структурах или в компаниях с госучастием: "Многие крупнейшие российские компании, не выставляют на общедоступные электронные торги весь объем своих заказов, хотя теоретически должны это делать, но санкции, как правило, не применяются". По его словам, ОМК вообще нигде, кроме собственного сайта, не публикует свои заявки и, скорее всего, в обозримом будущем делать этого не будет. Процесс выглядит следующим образом: вызываются непосредственно на предприятие несколько поставщиков, с ними беседуют, потом предлагают удалиться в отдельную комнату и написать на листе бумаги еще более привлекательное ценовое предложение, чем они предоставляли по данным товарам ранее. Так продолжается три раза в отношении каждого поставщика. Затем заказчик берет неделю на размышления и лишь потом объявляет победителя. "О каких электронных торгах вы говорите?! О каких перспективах того, что все перейдут на электронную площадку Газпромбанка? Это нонсенс либо исключительно желание и амбиции Газпромбанка", - смеется источник.
Торговля неликвидом
Второе направление работы своей электронной площадки, которое господин Черногоров намерен запустить уже в ближайшие месяцы, - это торговля товаром, оказавшимся невостребованным или больше не нужным компании. Речь может идти как о стройматериалах, так и о грузовиках. "По нашей статистике, около 5% всех закупленных товаров оказываются невостребованными из-за неправильной оценки покупателем рыночной конъюнктуры, да и просто бывает, что экскаватор после выполнения определенного объема работ оказался ненужным", - поясняет Андрей Черногоров. Если опять же исходить из годового объема закупок в 20 трлн руб., то цена невостребованного оборудования и товаров за год может составить до 1 трлн руб. Реализацией всего этого "неликвида", который может оказаться весьма полезным другим участникам рынка, никто системно сейчас не занимается. Да и как можно четко определить балансовую стоимость грузовика, проработавшего на стройке на протяжении трех лет? Его балансовая стоимость может стремиться к нулю, а рыночная - составлять несколько миллионов рублей. Естественно, это породило еще одно направление коррупции в частных компаниях, когда материально ответственные лица продают еще вполне пригодное для использования оборудование фактически по цене металлолома. У многих крупных компаний на сайтах есть раздел "Нераспроданное имущество", но разобраться в информации, сваленной там в одном файле, очень сложно, а увидеть полную картину всех компаний, реализующих в требуемом регионе ненужное имущество, и вовсе невозможно. Конечно, есть специализированные доски объявлений, такие как сайт nelikvidi.com. Но крупные компании там редко размещают свои предложения, а единой площадки еще никто не создал. По признанию Андрея Черногорова, к нему уже обращались клиенты с просьбой помочь реализовать невостребованное имущество. Только на сегодняшний день набралось порядка 300 000 лотов. Торговать ими в Газпромбанке намерены начать в самое ближайшее время. Но вот будет ли на них повышенный спрос, большой вопрос. Не говоря уже о том, что реализовывать свои финансовые услуги в рамках новой площадки Газпромбанку будет крайне сложно, ведь механизм финансирования приобретения оборудования по факторингу, которое банк активно продвигает при продаже новой техники, в применении к "бэушной" не работает. То есть новой площадке останется только зарабатыват на комиссии, не реализуя услуги опорного банка.
Электронная торговая площадка
Электронная торговая площадка (ЭТП) позволяет объединить в одном информационном и торговом пространстве поставщиков и потребителей различных товаров и услуг и предоставляет участникам ЭТП ряд сервисов, повышающих эффективность их бизнеса. Электронной торговой площадкой сегодня можно назвать любой интернет-ресурс, посредством которого заключаются сделки купли-продажи между предприятиями - покупателями и продавцами. Заказчики получают возможность проводить электронные торги - тендеры, аукционы, запросы цен и предложений, оптимизируя затраты, а поставщики - участвовать в проводимых закупках, размещать информацию о предлагаемой продукции и услугах.