Российский конкурент Илона Маска - о многоразовых ракетах и аренде МКС

В марте холдинг S7 Group закрыл сделку по покупке плавучего космодрома «Морской старт» в Калифорнии. О планах компания сообщила на полтора года раньше. На прошедшей тогда пресс-конференции журналисты настойчиво допытывались у совладельца холдинга Владислава Филева, нет ли у проекта рисков, что Украина откажется поставлять даже частной российской компании ракеты «Зенит». Оказалось, риски были с другой стороны: разрешения от США и Украины S7 Space уже получила, а распоряжение российского правительства о поставке отечественных комплектующих ждет уже много месяцев.

Вопрос подвис из-за смены правительства и будет все же решен, надеется гендиректор S7 Space Сергей Сопов. Компания уже заказала 12 ракет «Зенит» и готова в любой момент начать расконсервацию «Морского старта». Это будет только первый этап далеко идущих планов по космическому бизнесу. S7 Space собирается также проводить наземные пуски, хочет построить собственный завод ракетных двигателей, чтобы создать многоразовую модификацию перспективной российской ракеты «Союз-5», и предлагает правительству после 2024 г. не затапливать российский сегмент МКС, арендовать его и создать там орбитальный космодром.

Последний барьер

– Сделка закрыта, теперь ваша компания вступает в новый этап – подготовку к первому морскому пуску?

– Практически так. Если не считать одной важной проблемы, а именно – отсутствия ракеты-носителя, необходимой для возобновления коммерческих пусков. Когда мы принимали решение о покупке активов проекта «Морской старт», продавцы в лице госкорпорации «Роскосмос» и ракетно-космической корпорации «Энергия» (входит в «Роскосмос», владеет швейцарской компанией Sea Launch, которой принадлежал «Морской старт». – «Ведомости») заверили нас, что до создания российского носителя среднего класса «Союз-5» мы сможем использовать для пусков ракету «Зенит-3SL», которая создается в кооперации с украинскими предприятиями. Сейчас комплекс может использовать только «Зенит», а значит, это вопрос политизированный.

Гарантии «Роскосмоса» были нашим ключевым условием вхождения в проект. Мы подписали с госкорпорацией соглашение о сотрудничестве по возобновлению пусковой деятельности проекта «Морской старт». Свои разрешения российской компании владеть и управлять пусковым комплексом давали госдепартамент и пять различных министерств США. Пришлось переоформить, а по некоторым направлениям этот процесс продолжается, в общей сложности 40 лицензий. При этом мы дали гарантии американскому правительству, что проект будет возрожден в той конфигурации, в какой он зафиксирован межправительственным соглашением США и России. Также мы убедили украинское правительство продать нашей американской «дочке» S7 Sea Launch ракеты «Зенит». Но все остановилось, когда нам понадобилось ранее гарантированное разрешение российского правительства на поставку комплектующих (их производят предприятия «Роскосмоса». – «Ведомости»), необходимых для изготовления «Зенитов».

– Это нежелание выполнять договоренности или бюрократия?

– Проект соответствующего распоряжения правительства был подготовлен «Роскосмосом» и согласован в 20-х числах апреля. Оставалось его подписать. Но кабинет министров ушел в отставку после президентских выборов, и на сегодняшний момент утверждение документов подвисло. Сформировано новое правительство, ему необходимо войти в курс дела; соответственно, подвижек пока никаких.

– То есть обычная российская бюрократия. Но раз проект поддерживали и «Роскосмос», и правительство, вопрос должен со временем решиться.

– Очень на это надеюсь. В конце концов, мы свою часть пути, затратив значительные средства, прошли, теперь дело за правительством и «Роскосмосом». Другой важный момент: как это распоряжение в итоге будет сформулировано. Подготовленный ранее проект распоряжения нас устраивал: он предусматривал экспорт американской S7 Sea Launch российских двигателей, камер сгорания, систем управления и других комплектующих с возможностью реэкспорта на Украину для сборки ступеней ракет-носителей «Зенит». Но в ходе обсуждения мы слышали и такое мнение: давайте Украина просто баки будет в США поставлять, а вы там сами в Калифорнии собирайте ракету из российских и украинских комплектующих.

– Что значит «собирайте в Калифорнии»? Где собирать?

– Об этом и речь. Постройте завод и собирайте! Хорошо, давайте представим, что мы преодолели все трудности и построили производство в США. Это, как минимум, потребует подписать новое межправительственное соглашение между Россией и США, потребует нового распределения обязанностей сторон, я уж не говорю об учете мнения Украины. Очевидно, что процесс затянулся бы на долгие годы, что грозило бы нам многомиллионными убытками. Да и сам пусковой комплекс «Морского старта» не вечен.

Мы сейчас пытаемся восстановить проект в той конфигурации, которая установлена межправительственным соглашением России и США от 1996 г. Оно действует, собранные ракетные ступени (первая и вторая) поставляются с Украины, разгонный блок – из России. Мы в рамках проекта не имеем допуска к американским технологиям, они – к нашим. Это все работало в таком виде почти два десятилетия, и любое изменение противоречит межправительственному соглашению.

– Космос в предыдущем правительстве курировал Дмитрий Рогозин. Теперь он назначен гендиректором «Роскосмоса», тема ему станет ближе. Он сможет ускорить процесс?

– Действительно, наши интересы в правительстве представляет «Роскосмос». Мы же частная компания и не имеем права вносить проекты распоряжений правительства. Остается только продолжать надеяться, что наши партнеры в «Роскосмосе «выполнят свои обязательства, данные перед продажей комплекса.

– Чтобы осуществить первый пуск с «Морского старта», как планируется – в декабре 2019 г., когда вам нужно получить первый «Зенит»?

– До конца этого года. В отведенные сроки мы пока укладываемся. Когда мы еще весной прошлого года получили добро от Украины, сразу же заключили контракт с украинским «Южмашем» на 12 комплектов ступеней ракеты-носителя «Зенит». Профинансировали их производство уже на $24 млн. На заводе находятся три практически готовых комплекта «Зенита», они лежат без российских двигателей и систем управления.

Конкурировать с Илоном Маском

– Во сколько обойдется подготовка комплекса к пускам?

– Восстановление комплекса и вывод его из консервации – это примерно $30 млн. Но мы ждем, когда решится вопрос с ракетой-носителем. Какой смысл еще тратить деньги? На сегодняшний день мы уже инвестировали порядка $160 млн в покупку «Морского старта» и производство ракет.

– Какие работы необходимо провести для восстановления комплекса?

– Командное судно и платформа находятся в частичной консервации с 2014 г., частично обесточены. Судну необходим капитальный ремонт в сухом доке. Надо произвести годовое техническое обслуживание по технологическому оборудованию, выявить замечания, устранить их. На это требуется как раз полтора года.

– Сколько в S7 Space сейчас сотрудников?

– Всего около 130, если считать вместе с американским подразделением. В США у нас 38 человек – это американцы, которые и раньше работали в проекте «Морской старт», многие из них – по 8–10 лет.

– Как вырастет штат, когда будет готовиться пуск?

– На морском комплексе может одновременно трудиться до 270 человек. Это определяется технологией и количеством кают на двух судах. Во время пусковой кампании люди там живут неделями. С точки зрения персонала, командное судно – это обычный теплоход, но в то же время это и монтажно-испытательный корпус. Внутри его происходит окончательная досборка и проверки ракеты: стыковка ступеней, пристыковка разгонного блока, обтекателя и самой полезной нагрузки, необходимые испытания. Кроме этого с командного судна осуществляется управление предстартовой подготовкой и пуском. Работы проводит международная команда: привлекаться будут специалисты российских РКК «Энергия» и ЦЭНКИ (Центр эксплуатации объектов наземной космической инфраструктуры, управляет космодромами Байконур и Восточный, входит в «Роскосмос». – «Ведомости»), украинских «Южмаша» и КБ «Южное», американской корпорации Boeing.

– Во сколько обойдется заказчику выведение его космического аппарата с «Морского старта»?

– От $62 млн до $72 млн.

– А сколько стоят услуги SpaceX Илона Маска?

– Для коммерческих заказчиков столько же. Государственным американским заказчикам пуски SpaceX обходятся дороже – более $90 млн.

– Чтобы отбивать клиентов у такой успешной и глобально распиаренной компании разве не надо предлагать цену ниже?

– Это вопрос конъюнктуры цен на рынке и, что важнее, возможности обеспечить пуск в приемлемые сроки, а не ждать запуска годами, как у Маска (из-за длинной очереди клиентов. – «Ведомости»). Технические возможности «Морского старта» ограничены проведением шести пусков в год. Мы планируем проводить по четыре. По нашим расчетам, этого достаточно, чтобы вывести комплекс на самоокупаемость. Но пока мы не можем всерьез вести переговоры с потенциальными заказчиками. Кто к тебе пойдет, если у тебя ракет нет? И это главная проблема проекта «Морской старт». Рынок очень узкий: все друг друга знают; знают, как у кого дела. Сам «Морской старт», его технические характеристики и энергетические возможности потенциальным заказчикам известны.

– То есть вы все-таки будете конкурировать со SpaceX. Не зря же Филева называют «русским Маском».

– У SpaceX в манифесте 60 пусков. У нас пока ни одного и все еще нет ракет. Как мы можем конкурировать?

– Но в перспективе.

– Еще раз отмечу, что у «Морского старта» ограничение технических возможностей – шесть пусков в год. Сложная логистика: от базового порта до точки пуска на экваторе в районе острова Рождества – 5200 миль, как от Москвы до Владивостока. Наше судно идет туда из Лос-Анджелеса 11 суток, пусковая платформа – 15. Хотя можно напрячься и сделать семь пусков в год.

Но решение по увеличению количества запусков есть. Для этого у нас должен появиться «Наземный старт» (проект по проведению пусков «Зенита» с космодрома Байконур. – «Ведомости»), тогда ситуация поменяется кардинально. Получится, что ракета одна, а рыночные сегменты у нее разные. Например, «Зенит» с Байконура может вывести на основную коммерческую – геопереходную – орбиту 3,8 т, а с «Морского старта» за счет оптимального положения точки старта на экваторе – до 6,2 т. Плюс возможности выводить на низкие (до 16 т) и средние орбиты с широким набором наклонений орбит. Какой выбор для заказчика! В этом случае уже можно будет говорить о какой-то конкуренции с ведущими участниками рынка пусковых услуг.

Первый частник в космосе

– «С7 космические транспортные системы» (S7 Space) в 2016 г. получила лицензию «Роскосмоса» на космическую деятельность, а в декабре 2017 г. вы успешно вывели с Байконура на орбиту ангольский спутник Аngosat. Как создавалась первая в России частная космическая компания? Вы как гендиректор были ее первым сотрудником, как и откуда набирали команду?

– Лично я нанял своих непосредственных подчиненных, заместителей и начальника космодрома – всего меньше 10 человек. Людей, которых я лично знаю и в чьих профессиональных качествах уверен. Это известные в отрасли специалисты. Кто-то раньше работал на Байконуре, кто-то занимался комплексом «Морской старт». А уже нанятые мной люди формировали свои подразделения.

Сергея Соловьева, моего первого заместителя, я знаю с 1984 г., когда мы с ним жили в одном подъезде на Байконуре. Я же сам из космической отрасли, принимал непосредственное участие в пуске ракеты «Энергия» с кораблем «Буран». Соловьев, например, набирал людей c предприятий «Роскосмоса», на которых раньше работал. На верхний уровень мы берем людей с опытом, им 60–65 лет, а на начальный – молодых, выпускников. И эта молодежь через 3–5 лет будет выходить в руководители, по мере того как наше поколение будет уходить на пенсию, на более спокойную работу.

– Люди охотно идут в S7 Space? Для России это все-таки экзотический проект.

– У нас большой конкурс, очень много желающих к нам попасть. Ведь это возможность поучаствовать в таком уникальном проекте, работать в США и по всему миру. Для сравнения возьмем Байконур. Вы были на Байконуре? Надо побывать раз, чтобы все вопросы отпали. Я там прожил 15 лет – степь, зимой холод, летом невыносимая жара, нет никакой зелени. Молодежь вы туда не заманите. Это две большие разницы – работать на Байконуре или на «Морском старте» в Лос-Анджелесе. И конечно, мы более гибкие в вопросах зарплат. Мы частная компания и понимаем, что нам нужны лучшие специалисты, которым надо платить соответственно.

– Вы известный в космической отрасли человек. Можете рассказать, как познакомились с Филевым, не на секретной ракетной базе?

– Мы знакомы лет 25, моя лизинговая компания поставляла самолеты его авиакомпании «Сибирь». Приняв решение по проекту «Морской старт», Владислав Феликсович предложил мне его возглавить.

– Кто был инициатором продажи «Морского старта» группе S7?

– РКК «Энергия» долго искала инвестора, для них проект был убыточным. И как госпредприятие, «Энергия» была не в состоянии его реанимировать: после 2014 г. она практически не могла напрямую взаимодействовать с Украиной. Оставалось одно – продавать. Они искали покупателей, рассматривали разные варианты, в том числе и с российским инвестором. Было сделано предложение Филеву. Он решил, что ему это интересно.

– Вы планируете дальнейшие наземные пуски с Байконура?

– Да, мы предложили Казахстану провести 2–4 пуска с 45-й площадки на Байконуре, с которой в декабре 2017 г. выводили Angosat. Это зенитовский комплекс, построенный в 1980-х. Сегодня он возвращается Казахстану из-под российской аренды. Если мы до конца лета решим вопрос с российскими комплектующими, то две ракеты «Зенит» у нас будут готовы в январе 2019 г. Наземные пуски позволили бы нашей компании осуществлять коммерческую деятельность параллельно с восстановлением работоспособности «Морского старта».

– Казахстан согласился?

– Сейчас идут консультации. У Казахстана проблемы с формированием собственных пусковых расчетов – команд специалистов, участвующих в подготовке и проведении пусков. Мы предлагаем им создавать совместные расчеты, тогда их сотрудники могли бы работать и на «Морском старте».

– Вы несколько лет руководили космической отраслью Казахстана. Тот опыт применим сейчас?

– Ну, это громко сказано. Скажем так, в 1990-х я активно участвовал в создании «Казахстанского космоса». Любой опыт применим, ничего бесследно не исчезает. Но это другое время, возраст, совсем другие задачи.

Многоразовая ракета

– Ваша недавняя критика разрабатываемой «Энергией» ракеты среднего класса «Союз-5» – что это просто «потолстевший и потяжелевший «Зенит» – вызвала большой шум. «Союз-5» должен в будущем заменить «Зениты» на «Морском старте». Если в итоге этот носитель вас не устроит?

– Нам не нужно повторение «Зенита», который был создан 40 лет назад. Неважно, плохой он или хороший. Просто повторение пройденного – это дорога в обратную сторону, даже не топтание на месте. Мы хотели бы иметь перспективное современное средство выведения, которое базируется на понятных бизнесу принципах. А они выглядят следующим образом: полностью многоразовая транспортная космическая система (на первом этапе – частично многоразовая). Некоторые считают, что дешевая ракета будет эффективной и в одноразовом варианте – ничего подобного. Одноразовый носитель – как одноразовый самолет. Маск продемонстрировал всем новый подход к ракетостроению: многоразовость. Эффективная ракета будущего должна быть обслуживаемая, иметь ресурс элементов на 50–100 пусков.

– Ничего себе! Разве проект «Союза-5» еще можно сделать многоразовым?

– Для обсуждения такой возможности мы с РКК «Энергия» создали рабочую группу, на заседаниях которой сейчас определяем возможный облик ракеты нового поколения, которую мы будем использовать вместо «Зенита» через 5–6 лет. Нам нужен современный носитель, мы не можем себе позволить инвестировать средства в проект вчерашнего дня. Он также должен быть привлекательным в экономическом плане!

РКК «Энергия» выполняет сформулированный государством заказ: ее «Союз-5» должен выводить на орбиту перспективный космический корабль «Федерация», а блок первой ступени – стать стартовым ускорителем перспективной сверхтяжелой ракеты. Поэтому вопросы ценовой эффективности РКК «Энергия» при проектировании «Союза-5» просто не волновали. А нас волнуют. Очень.

На сегодняшний день с учетом нашей позиции требования уточнены. Мы долго обсуждали их с гендиректором РКК «Энергия» Владимиром Солнцевым и решили, что в рамках проекта «Союз-5» определяются два направления, которые совмещают оба подхода – государственный и коммерческий. Первое направление – это ракета-носитель для государственных интересов. Второе мы условно назвали «Союз-5SL» (Sea Launch): оно предполагает, в первую очередь, создание многоразовой первой ступени, уменьшение массы, использование других двигателей. Все изменения направлены на снижение себестоимости и увеличение конкурентных преимуществ.

У Маска 30-тонная первая ступень Falcon 9 возвращается за счет многократного (до пяти раз) включения двигателей и садится на реактивной струе центрального двигателя из девяти имеющихся. У «Союза-5» на первой ступени предполагается использование четырехкамерного двигателя РД-171 общей тягой (у земли) более 740 т – посадить на нем ступень масковским способом невозможно никак! Двигатель должен быть другой: «простой» – не энергонапряженный и потому относительно дешевый и позволяющий многократный запуск. Получается, что для этого у S7 Space должен быть свой двигатель.

– Откуда вы возьмете свой двигатель?

– Мы хотели бы купить у государства известные во всем мире двигатели НК-33 и НК-43, произведенные ранее самарским заводом «Кузнецов», а также документацию, оснастку, технический задел. Вообще все, что сохранилось по этой теме от советской программы. Мы намерены восстановить производство, построить свой завод ракетных двигателей в Самаре. Сейчас НК-33 используются на ракете «Союз-2.1в». Естественно, двигатели подвергнутся модернизации, ведь они созданы лет 40–50 назад. Плюс нам нужна многоразовость двигателя, в том числе, возможно, и многократное его включение в одном полете.

– Во сколько обойдется завод ракетных двигателей?

– Мы оцениваем проект приблизительно в $300 млн. Сюда входит производство не только НК-33 и НК-43, но также системы управления, которую мы тоже хотели бы делать самостоятельно.

– Сколько времени надо на создание такого предприятия?

– 5–6 лет.

– То есть к моменту появления «Союза-5» своего двигателя у вас еще не будет (первый тестовый запуск запланирован на 2022 г.)?

– Сейчас имеется примерно 36 готовых двигателей НК-33 и НК-43. Это позволяет нам начинать программу летных испытаний новой ракеты «Союз-5SL», не дожидаясь запуска серийного производства модернизированных НК-33 и НК-43. Мы гибче и быстрее принимаем решения. И нам все обойдется в разы дешевле, чем если бы проектом занималась государственная компания.

– Эти инвестиции надо будет сделать еще до получения выручки «Морским стартом». Каков источник средств?

– Источник финансирования мы не разглашаем. У нас есть бюджет этого проекта, который нас вполне удовлетворяет. Но, конечно же, прежде чем разворачивать всю эту программу, нам надо в первую очередь восстановить запуски с «Морского старта».

– Как правительство смотрит на проект вашего завода?

– Наше предложение обсуждается в правительстве. Также ведем переговоры с Объединенной двигателестроительной корпорацией (ОДК, входит в «Ростех», владеет заводом «Кузнецов». – «Ведомости»).

– Вы говорили, что себестоимость ракеты-носителя по важности точно такая же характеристика, как энергетические возможности. И что «Союз-5» выходит слишком дорогим. Получится у РКК «Энергия» снизить цену?

– «Роскосмос» ранее официально заявил, что стоимость «Союза-5» снижена с $55 млн до $35 млн. Они пошли нам навстречу, предложили изложить наши требования, как я говорил, мы создали совместную рабочую группу с РКК «Энергия».

– Можно так просто почти вдвое снизить цену ракеты? Не значит ли это, что первая цена была грабительски завышена?

– Это пока декларации, конечно. Мне сложно сказать, на чем основаны эти расчеты, но положительно и важно уже только то, что «Роскосмос» пошел нам навстречу и объявил о снижении цены.

– В 2017 г. Филев на конференции «Роскосмоса» говорил о готовности заказать 50 ракет с опционом еще на 35. Это уже речь о «Союзах-5»?

– Речь тогда шла о носителе, который нас бы устраивал. Тогда с нами еще никто и не обсуждал, что нам надо.

В авиации для производства нового самолета нужен стартовый заказчик, он заключает твердый контракт, оплачивает 10% стоимости, а производитель начинает серийное производство. Мы хотели пойти таким же путем – заказать партию российских ракет, т. е. де-факто стать заказчиком для «Роскосмоса». Но пока не можем договориться.

– На какой период вам столько ракет необходимо?

– На срок службы «Морского старта». У пусковой платформы оставшийся ресурс эксплуатации составляет 24 года. В реальности она прослужит 15–20 лет. В этот период надо будет кратковременно приостановить эксплуатацию комплекса, чтобы провести капитальный ремонт платформы. Для этого придется идти через весь Тихий океан в Гонконг, только там есть сухой док подходящих размеров.

– В чем, кстати, будет преимущество «Союза-5» над «Зенитом»?

– Главное – в стоимости пуска за счет кратного снижения себестоимости и в многоразовости. Наши ориентиры существенно ниже, чем сейчас у «Зенита» и чем у SpaceX.

– Многоразовость – это ваш апгрейд. А по первоначальному проекту?

– У меня нет проектных документов, но планируется, что с Байконура на низкую орбиту «Союз-5» сможет выводить 17 т полезной нагрузки против 15 т у «Зенита». Эти энергетические возможности нужны, чтобы вывести на околоземную орбиту разрабатываемый РКК «Энергия» пилотируемый корабль «Федерация».

– Эта ракета под один проект?

– Это ее центральная задача. Но что дальше делать? В свое время была создана советская ракета-носитель «Энергия», ее энергетические возможности позволяли запустить 100 т на низкую (незамкнутую) орбиту! Она выводила космический корабль «Буран». Можно поаплодировать этому достижению нашей страны. Но способны ли мы всей страной, нет, даже всем миром создавать нагрузки под такие задачи, для которых надо было бы регулярно, несколько раз в год, выводить на орбиту по 100 т? Вот и в ситуации с «Союзом-5» надо еще найти ему применение, кроме запусков «Федерации».

МКС и дальний космос

– В презентации Филева на конференции «Роскосмоса» говорилось, что S7 Space хочет арендовать российский сегмент МКС и создать на нем орбитальный космодром. Расскажите об этой идее.

– Она вполне логичная, если ты думаешь и планируешь бизнес на десятки лет вперед. Если у тебя есть дорогостоящая транспортная система – космодром и ракета-носитель, тебе нужно обеспечить ее заказами. Либо надо каждый день искать разовые коммерческие нагрузки. Либо входить в большие государственные программы, что непросто даже в собственной стране. Либо самому создавать большой поток грузов в космос. Именно так планирует действовать Маск, загружая свою ракету Falcon 9 развертыванием и поддержанием создаваемой им же спутниковой системы «космического интернета» Starlink, которая в максимальных планах должна насчитывать более 10 000 аппаратов! Тем самым он сам создает грузопоток для своего носителя: если выводить по 10 спутников за раз, это более 1000 запусков. Тут и многоразовость становится не прихотью или игрой ума, а необходимостью.

Мы хотим пойти похожим путем, но формируя под себя поток грузов в дальний космос. Для этого нам помимо многоразовой ракеты (транспортного средства «Земля – ближний космос») потребуется вторая часть транспортной системы: многоразовый транспортный (грузовой) корабль. Будет ли это грузовой вариант корабля «Федерация» или аналогичный корабль от Boeing, не имеет сейчас значения. Главное, что в итоге мы получим многоразовые ракету-носитель и грузовой корабль снабжения.

Что дальше? В 2024 г., согласно существующим договоренностям, МКС прекратит существование как межгосударственный проект. Без финансирования у МКС один путь – быть затопленной. Но чтобы даже повторить подобный многофункциональный технически сложный объект на орбите массой 480 т, нужно $100–150 млрд и 10 лет напряженной работы большого числа предприятий. Сегодня МКС – достояние всего человечества, это новое чудо света, если хотите. Американцы со своим сегментом пусть делают, что хотят, а российский мы бы хотели отсоединить и использовать самостоятельно в качестве орбитального космодрома, который будет снабжать и ремонтировать отправляющиеся в дальний космос корабли. А доставлять к нему грузы мы могли бы своими многоразовыми ракетами и кораблями.

Если взять международный договор о создании МКС, то, в принципе, все функции, которые мы декларируем для орбитального космодрома, там указаны. Изначально МКС была для этого и предназначена, только с уклоном в науку, эксперименты и меньшим количеством утилитарных коммерческих функций.

Взять хотя бы планы создания космической станции на окололунной орбите и базы на Луне. Как их строить, как снабжать? Грузопоток будет колоссальным. Сколько груза дойдет до Луны, если стартовать, как сейчас, с Земли? С «Союзом-5SL», наверное, 800–900 кг из 16 т, которые можно вывести на низкую околоземную орбиту при стоимости запуска от $40 млн. Вот это эффективность! Представляете, какие затраты будут на транспортировку грузов, чтобы обеспечить создание и эксплуатацию с экипажем окололунной станции и лунной базы?! Но эта же задача выглядит совсем иначе, если с низкой околоземной орбиты эти 16 т груза можно подхватить и целиком отвезти к Луне с помощью многоразовых транспортных буксиров.

– С РКК «Энергия» хотя бы рамочное соглашение о таком проекте подписали?

– Пока это преждевременно. Мы обозначили нашу концепцию развития правительству и «Роскосмосу». В ней четыре этапа. Восстановление пусковой деятельности «Морского старта», продолжение эксплуатации «Наземного старта», создание собственной многоразовой космической транспортной системы для ближнего космоса, строительство орбитального космодрома с орбитальными буксирами как ключевых элементов перспективной транспортной системы дальнего космоса. Это стратегия минимум на 20 лет. В космосе иначе нельзя.

Но чтобы эти грандиозные планы сбылись, сначала надо успешно реализовать первый этап – восстановить работоспособность «Морского старта». И тут нам нужна поддержка российского правительства, о которой я говорил ранее.

– Многоразовые космические буксиры с ядерной энергетической установкой – это будущее, таких технологий еще не существует?

– Надо понимать, что освоение (не посещение, а именно освоение) даже Луны, не то что планет или астероидов, невозможно проводить на химических двигателях, на которых сейчас летают все ракеты, которые есть у человечества. Они мощные, относительно безопасные, но крайне неэффективные, посему с их помощью можно выводить большие грузы с Земли на низкие орбиты, а дальше нужно использовать уже совершенно другие технологии.

Мы уверены, в борьбе за дальний космос победит не тот, у кого больше денег, а тот, кто будет иметь на орбите относительно компактную мощную (мегаватты и более) и с длительным сроком работы (годы) энергетическую установку. Сегодня это только ядерная энергия. Эта энергия уже используется для работы электрических ракетных двигателей, имеющих массовую эффективность на порядок большую, чем двигатели на химической энергии, и способных работать непрерывно неделями и месяцами – была бы энергия. Они могут работать неделями, месяцами и каждую секунду давать небольшой прирост скорости. Только такая транспортная система открывает дорогу к освоению дальнего космоса.

– У вас далеко идущие, амбициозные и масштабные планы, так же визионерски о космосе говорит Маск. Бюрократические задержки уже на первом этапе не расхолаживают Филева как инвестора?

– Наша стратегия: многоразовая ракета, орбитальный космодром, ядерные буксиры для прорыва в дальний космос – все это очень красивые и с позиций бизнеса, и с позиций новых технологий проекты. Он ими увлечен. Как-то Владислав Феликсович сказал, что деньги пахнут и ему не все равно, каким образом их зарабатывать.