Татьяна Давыденко рассказала, как в Красноярске лес рубят - и поплатилась за это

Скандальный доклад главы Счетной палаты Красноярского края, обвинения журналиста в вымогательстве, задержание министра лесного хозяйства Иркутской области — в последние дни проблема незаконной вырубки леса и других злоупотреблений в этой сфере получила небывалую остроту. PASMI рассказывает о том, кто распродает сибирский лес и почему это до сих пор возможно.

Скандал в ЗакСе

4 июня председатель Счетной палаты Красноярского края Татьяна Давыденко выступила в Законодательном собрании региона. Аудитор заявила о криминале в лесной отрасли Красноярского края. По ее словам, в прошлом году экспорт древесины из региона вырос в несколько раз — до 48 млрд рублей, 70% — в Китай. При этом налогов было заплачено всего 1,6 млрд рублей.

Давыденко также раскритиковала результаты инвестиционных проектов, связанных с использованием леса. Для строительства лесоперерабатывающих заводов Красноярский край за 10 лет должен был получить 102 млрд рублей инвестиций, но фактически удалось привлечь меньше половины — 45 млрд.

При этом из 14 заводов по переработке древесины построено только три. А лес, который разрешалось безвозмездно вырубать для строительства предприятий, не преминули вырубить и на остальных 11 территориях. А на заводах, которые все-таки начали работать, объем производства оказался незначительным, компании освоили лишь малую часть от выделенной им лесосеки. По мнению аудитора, это свидетельствует о нецелевом расходовании средств.

Давыденко также заявила, что краевые лесничества не обеспечены техникой. Всю работу — санитарную вырубку леса — за них выполняют подрядчики, зачастую аффилированные. Причем, эту работу подрядные организации выполняют буквально бесплатно: один кубометр леса вырубают за 1 рубль, в то время как рекомендованная краевым правительством цена для таких работ колеблется от 80 до 100 рублей за один куб. Не исключено, что подрядчики таким образом получают доступ к лесу, и нелегально срубают необходимые им объемы.

Кроме того, Давыденко сообщила, что краевой бюджет потерял порядка 200 млн рублей на сделках по реализации древесины через товарно-сырьевую биржу: сделки заключались по цене 296 рублей за кубометр при средней рыночной цене 800 рублей.

Они должны быть в курсе:
— прокурор Красноярского края Михаил Савчин
— глава УФСБ по Красноярскому краю Александр Калашников
— руководитель ГСУ СКР по Красноярскому краю Андрей Потапов
— начальник ГУ МВД по Красноярскому краю Александр Речицкий

Бурная реакция

Участники заседания краевого парламента посчитали выступление Татьяны Давыденко предвзятым. Глава правительства Юрий Лапшин заявил, что жесткая критика вызвана бизнес-интересами семьи аудитора в лесной отрасли. По данным журналистов, несколько лет фирма, принадлежащая Марии Давыденко — дочери председателя Счетной палаты — получала контракты на авиапатрулирование и тушение лесных пожаров. Также СМИ утверждали, что о беспределе в лесной отрасли Давыденко решила поведать после того, как к ней в Счетную палату пришли силовики, подозревая ее в конфликте интересов.

Припомнили Татьяне Давыденко и скандальное интервью, которое она дала 31 мая журналисту Андрею Караулову. Глава Счетной палаты региона заявила, что объем теневых заготовок леса в Красноярском равен трети от всей экономики региона и сообщила об угрозах, поступающих в ее адрес.

Замглавы региона Сергей Пономаренко сказал, что данная передача Караулова была направлена на дискредитацию губернатора Александра Усса, а Татьяна Давыденко стала «частью масштабной операции группы вымогателей». «Перед выпуском Караулов мне звонил и предлагал, чтобы ему заплатили более 2 млн руб., чтобы передача не вышла»,— заявил Пономаренко.

Коррупционный шлейф

Между тем, Давыденко — не первая, кто заговорил о коррупции в лесном хозяйстве Красноярского края. Этот вопрос поднимался на заседании краевого Заксобрания и в мае. Депутаты перечисляли те же самые проблемы: незаконную рубку, коррупцию и неисполнение инвестпроектов.

Правда, названий конкретных компаний тогда не прозвучало. Давыденко же в своем выступлении, в частности, упомянула Богучанский лесопромышленный комплекс. По ее словам, на этот ЛПК приходится около половины нелегально освоенных лесов приходится (в 2017 году выручка компании составила 874 млн рублей — данные СПАРК-Интерфакс). Использовав 5 млн кубометров леса, компания изготовила всего 500 тыс. кубометров пиломатериалов. «Возникает вопрос: каким образом все контролируется? Лес рубят, а производства продукции практически нет», — заметила председатель Счетной палаты.

Богучанский ЛПК ранее уже оказывался в поле зрения правоохранительных органов. Против директора предприятия было возбуждено уголовное дело за невыплату зарплат работникам в сумме 40 млн рублей. В 2016-м Следственный комитет прекратил уголовное преследование. Интересно, что ЛПК несколько лет был оформлен в кипрских офшорах.

Крупнейшее предприятие лесной отрасли региона с выручкой свыше миллиарда рублей — учрежденное правительством в 2010 году «Красноярское управление лесами» («Красноярсклес») — Давыденко в своем докладе не упомянула, хотя оно не раз оказывалось в центре коррупционных скандалов.

В октябре 2012 года прокуратура выявила растрату 26 млн рублей при подготовке ложа Богучанской ГЭС к затоплению. Исполнителем по контракту выступал «Красноярсклес».

В 2015-м «Красноярсклес» также фигурировал в громком уголовном деле против министра природных ресурсов и экологии Красноярского края Елены Вавиловой. Ее обвиняли в том, что она незаконно передала «Красноярсклесу» 1,8 млн куб. м. лесов (более 17% от объема годовой заготовки древесины всех предприятий региона на тот момент). Расследованием дела занималось краевое управление ФСБ. В марте 2019 года суд вернул дело в прокуратуру.

В августе 2014 года «Красноярсклес» потребовал признать его банкротом из-за долга в 51,7 млн рублей, в том числе, по налогам. По информации общественников, предприятие получало по льготным ставкам лесные участки, но реальных работ не вело, передавая контракты субподрядчикам. «Красноярсклес» получал лес по 50 рублей за 1 кубометр при рыночной стоимости кругляка (спиленное дерево, зачищенное от веток и не имеющее верхушки) 1,5 тыс. рублей. Выделенная госкомпании лесосека, по подсчетам общественников, могла принести государству свыше 3 млрд рублей прибыли.

Лес хуже водки?

Проблема незаконной вырубки леса остро стоит не только к Красноярском крае. 6 июня в аэропорту Шереметьево сотрудники ФСБ задержали министра лесного комплекса Иркутской области Сергея Шеверду. Его подозревают в превышении должностных полномочий при незаконной рубке леса площадью 120 гектаров в государственном природном заказнике «Туколонь» Казачинско-Ленского района Иркутской области. Ущерб по делу составляет 749 млн рублей.

Сообщения об уголовных делах, связанных с нелегальной вырубкой леса и его вывозом в Китай, появляются в СМИ последние 7-8 лет постоянно. Еще в 2013-м году президент Владимир Путин давал указание генеральному прокурору Юрию Чайке взять ситуацию с вывозом леса под личный контроль. «Нам нужно не количество возбужденных дел, а результат по тем ситуациям и по тем правонарушениям, которые вы выявили», — говорил тогда Путин Чайке. Но тогда случилась волна громких уголовных дел, а вот нелегальные вырубки, как видно, не прекратились.

Проблемой неконтролируемого экспорта и вырубки в феврале 2019 озаботилась спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко. Тогда она предложила Дмитрию Медведеву приостановить экспорт леса за рубеж и проверить договора на аренду угодий. По словам, Матвиенко лесной отраслью «рулит преступный теневой сектор».

В марте с инициативой приостановить экспорт леса выступил и губернатор Иркутской области Сергей Левченко. В своем обращении у президенту Владимиру Путину он заявил, что без этой меры остановить браконьерскую вырубку лесов невозможно.

Между тем, спикер верхней палаты парламента говорила с Медведевым не только о запрете вывоза леса за рубеж. Она также также удивилась тому, что в России каждая бутылка водки или таблетка учтена, а деревья — нет. По ее словам на систему ЛесЕГАИС затрачены большие деньги, а результата нет. Медведев в ответ заявил, что система учета не универсальна и ее нужно дорабатывать.

Заниматься доработкой этой системы должен глава Рослесхоза, заместитель Министра природных ресурсов и экологии Дмитрия Кобылкина Иван Валентик. Матвиенко в разговоре с Валентиком заявила, что оценивает его работу на должности Росссельхоза как неудовлетворительную. «За восемь лет вашей работы я могу поставить вам неуд за результаты», — сказала спикер Совета Федерации.

Система ЛесЕГАИС разрабатывается несколько лет, но о массовом ее применении речи до сих пор не идет. В идеале сервис позволит маркировать все деревья электронным клеймом, информация о котором будет находится в едином государственном реестре. Если бы работа ЛесЕГАИС была полноценно внедрена в деятельность Рослесхоза и интегрирована с таможенными службами, то говорить о незаконных вырубках и экспорте леса в высоких кабинетах не пришлось бы. Однако пока Рослесхоз лишь сообщает о том, что дорабатывает систему и тратит на это бюджетные деньги.