У Вячеслава Володина диагностировали культ личности

Неофициально стартовавшая кампания по выборам в Госдуму ожидаемо стала маркером основных трендов федеральной политики. Сохранение четырехпартийной системы в парламенте и конституционного большинства «Единой Россией», риски усиления КПРФ, проблема легитимности в контексте явки, состав депутатского корпуса, фигура спикера нового созыва — темы для анализа и прогнозов политологов уже сегодня.

Пожалуй, самым интригующим, судя по сообщениям медиа и инсайдам в Telegram-сфере, остается политическое будущее Вячеслава Володина. Звучат полярные мнения о перспективах сохранения им поста председателя нижней палаты парламента. Часть наблюдателей уверены, что сам факт отсутствия его в федеральном списке партии на праймериз свидетельствует об ослаблении позиций и поражении в аппаратной борьбе с АП и Андреем Турчаком. Другие, напротив, оптимистично заявляют, что решение баллотироваться в Саратовском одномандатном округе и по региональному списку Володин принял самостоятельно, а значит — скептикам придется замолчать.

Для Саратовской области, родного региона спикера, это означает навязчивую заботу: приезды Володина два раза в неделю, бесконечные популистские инициативы и встречи с бюджетниками. В приграничном субъекте РФ еще десять лет назад был установлен режим единоличного попечительства Володина. Теперь, перед очередным электоральным циклом, такая конструкция окончательно обретает черты безраздельной персональной власти и показного обожания — бонапартизма. О том, как живется в удельном княжестве Володинском элитам и населению, вынужденным ежедневно присягать на верность и укреплять культ личности, мы вам и расскажем.

Обыкновенный вождизм

В политических кругах региона Володина публично называют только по имени-отчеству — фамилия не требуется, а в кулуарах он — и вождь, и Начальник, и Солнце. Подобострастие в Саратове сродни соревнованию — система доносительства, опоясавшая все институты власти и гражданского общества, работает безотказно: дефицит лояльности, выраженный в одном неосторожном слове, может стоить любому чиновнику карьеры — Солнцу достаточно сгустить свои выразительные брови. Это создает почву для манипуляций, интриг и фаворитизма: внешне монолитная местная номенклатура в действительности представляет собой клубок кланов, воющих между собой за близость к «телу» и бюджету, что имеет прямую арифметическую зависимость.

Несколько последних лет в фаворитах ходил депутат ГД, секретарь саратовского отделения «Единой России» Николай Панков, позволявший себе примеривать лавры чревовещателя первого лица. Сейчас маятник качнулся в сторону «конкурирующей фирмы», неформальным лидером которой считается губернатор Валерий Радаев. Эффективность и тех, и других, если верить социально-экономическим рейтингам и опросам населения Саратовской области, регулярно публикуемым федеральными СМИ, остается крайне невысокой, но это не отменяет их стабильного положения в системе управления, выстроенной их лидером. Сами они, стоит полагать, довольны: к ним благосклонна казенная фортуна в виде госконтрактов, грантов, аукционов… В конечном счете, кому и когда в России культ личности мешал культу наличности?

Нужны не умные, а послушные. Не прогрессивные технократы, а бывшие директора колхозов или, как в случае Панкова, напористые портфеленосцы. Исполнительный клерк не должен отсвечивать в лучах Солнца или, упаси боже, его заслонять.

Володин, простите за банальность, руководствуется принципом «Разделяй и властвуй», то приближая, то отдаляя от себя ту или иную клиентелу. Благодаря такому стилю он снискал себе еще одно характерное прозвище — Византиец.

Неудивительно, что без согласования главного лица или его прямого указания не обходится ни одно, даже, казалось бы, самое незначительное назначение. И чем чаще федеральные эксперты ставят под сомнение влияние Володина в масштабах страны, тем глубже и дотошнее он старается контролировать все управленческие процессы в Саратовской области. Вплоть до кадровой политики администрации областного центра — от решения, кому и как быть мэром, до назначения директоров муниципальных предприятий.

Марионетки володинского кукольного театра находятся в броуновском движении — то их выводят на сцену, то, «засыпав нафталином», предают забвению, а иногда — люди-то все-таки живые — и публичному поруганию. Есть записные мальчики для битья вроде мэра Саратова Михаила Исаева, есть восторженная массовка из бюджетников, есть одобряющие все общественники.

Чехарда назначений и реорганизаций в региональном правительстве уже стала мемом и поводом для цитирования бородатого анекдота: «Не койки надо двигать, а девочек менять». Трудоустроили, добавили полномочий, сократили функционал, сняли с должности — все эти события в жизни саратовских министров и вице-губернаторов могут произойти буквально за пару месяцев. Вчерашние протеже низвергаются с той же легкостью и отчужденностью, как были назначены. Без всякого обсуждения, «а токмо волею пославшего» их Володина. И никто не заступится за опального соратника, а по традиции стройным хором запоют «Падающего — подтолкни!».

Руководство исполнительной власти субъекта пребывает в состоянии анабиоза — оно ничего не решает, а только ждет, что и с какой интонацией скажет Начальник. Предугадать ход мыслей Вячеслава Викторовича — высшее политическое искусство и обряд инициации в Саратовской области.

Стоит ли упоминать о том, что любые договоренности местной бюрократии с инвесторами обнуляются по прихоти вождя? Ни о каком планировании и выстраивании коммуникаций с бизнес-сообществом не может быть и речи: завтра Володин своим личным повелением может инициировать процесс изъятия собственности. И шире — начать широкомасштабную кампанию, как называет ее саратовская пресса, «по деприватизации частных активов». На практике это значит выборочно репрессировать по имущественному признаку — ради смены владельцев, удовлетворения амбиций и на потребу стремительно левеющего избирателя.

Отнять и не делить

Если читать местные СМИ и анализировать открытые данные, то коллективный портрет Саратовской области выглядит антиволодински — старый, бедный, больной и злой. В этом, по нашим впечатлениям, есть вина и самого вождя: обеспеченный и здоровый не сможет жить в условиях отсутствия социальных лифтов, бесправия, постоянной угрозы незаконного преследования.

Почти 50 процентов населения — пенсионеры; трудоспособные довольствуются мизерными зарплатами или целыми поселками уезжают на заработки в Москву, Петербург, Краснодар. Прослойка теневых долларовых миллионеров практически полностью состоит из чиновничества, зависимого от него прибюджетного бизнеса (называются имена видных «панковцев-единороссов» Андрея Воробьева, Гагика Киракосяна, Дмитрия Плеханова, а также «радаевца» Дмитрия Дулепина), силовиков. Средний класс размыт, деморализован и занят самосохранением. «Нищие молятся, молятся на то, что их нищета гарантирована».

Интеллигенция раздавлена: вузы и ректоры встроены в партийную вертикаль, с академическими свободами давно и безвозвратно покончено, гуманитарная наука поставлена на службу «Единой России», несогласные ученые изгнаны — в лучшем случае, стали востребованы в других субъектах РФ, в худшем — ушли из профессии.

Недоверие областной власти фиксируется в закрытых социологических опросах и уличной политике — последние январские протесты в Саратове поразили АП своей массовостью и организованностью. По числу участников этот город сравнивали со столицами и такими крупными областными центрами, как Новосибирск и Нижний Новгород.

Саратовская область на протяжении нескольких лет стабильно входит в тройку самых вымирающих регионов России: естественная и миграционная убыль только в 2020 году — почти 26 тысяч человек, что сопоставимо с населением целых муниципалитетов. Кроме образованной и перспективной молодежи, из региона бежит негосударственный сектор бизнеса, справедливо опасаясь, что отнимут все и не поперхнутся.

Местные журналисты приводят свежие примеры: отчуждение через суд «по инициативе и при поддержке Вячеслава Викторовича» земель бывшего авиационного завода, в том числе, под действующими торговыми комплексами, зданий Крытого рынка, кинотеатра «Победа», участков одноименного жилищного комплекса, площади рядом с речным вокзалом. Последний эпизод, кстати, имеет оттенок трагикомедии: 25 лет назад именно Володин и тогдашний губернатор Дмитрий Аяцков, согласно газетным хроникам, торжественно провели в Москве первый в стране земельный аукцион и передали эту площадь коммерсантам на возмездной основе. Теперь столь же пафосно, но только под лозунгами заботы об интересах государства, муниципалитета, граждан, недвижимость национализирована по решению суда.

И здесь можно поразмышлять о двойных стандартах: власть, пестуемая и формируемая Володиным, старательно избегает вопросов пересмотра приватизации саратовского жирового комбината и троллейбусного завода — активов, еще недавно принадлежавших Владиславу Бурову, партнеру вождя и, как считается, одному из балансодержателей его капиталов. Вне подозрений и буровский «НВКбанк», в законности деятельности и банкротства которого сейчас разбираются следователи.

Упомянутая кампания деприватизации и давления на предпринимательство (в докладах бизнес-омбудсмена Бориса Титова регион тоже в антилидерах) сейчас развернута не просто против отдельных частных предприятий, а против целых отраслей экономики.

Сокрушительный удар сначала был нанесен по АПК, приведший к монополизации финансовых потоков и концентрации активов в руках лояльных и «отзывчивых» сельхозпроизводителей.

По одной из версий, производственные и перерабатывающие структуры Бурова под залог своих активов получили в государственном «Россельхозбанке» кредиты на 36 миллиардов рублей под 6-7 процентов годовых. Эти денежные средства переводились в «НВКбанк», который затем выдавал кредиты своим клиентам в среднем под 20 процентов. Маржа в итоге составила порядка 4 млрд рублей. Все это вполне может напоминать мошеннические действия.

К этой же сумме можно отнести и компенсации Минсельхоза области: несколько лет назад предприятия Бурова — речь идет, в частности, о «Солнечных продуктах» — получили 1,2 млрд из 1,5 млрд рублей, выделенных на весь регион.

Владислав Буров не был привлечен к ответственности, а только усилил свое экономическое влияние: растущее производство майонеза на жировом комбинате вывело Саратовскую область на второе место в России по объемам импорта пальмового масла, на что в приватных беседах часто сетуют врачи-онкологи. Жиркомбинат в итоге ушел в странную процедуру банкротства, а его новым владельцем стало «Русагро» Вадима Мошковича.

Сейчас настал черед строительной отрасли. Помимо «консолидации» контрактов в руках вышеперечисленного «бизнеса на бюджете», столь же «отзывчивого», как и закредитованные аграрии, идет планомерная и массированная атака на неугодных. Под прессинг, в частности, попали компании «Шэлдом» (Саратов) и «Новый век» (Энгельс) — одни из крупнейших и успешных в регионе. Не без участия прокуратуры области, других надзорных и бюрократических структур блокируются инвестиционные площадки, не выдаются разрешения на строительство и ввод в эксплуатацию объектов — жилья и коммерческой недвижимости. Складывается ощущение, что поставлена задача их полного уничтожения, и в этом стремлении угадывается блажь одного человека, в противном случае исполнители не были бы так дерзки и бесстрашны в своих действиях. Получается, карт-бланш выдан?

Вопрос риторический, но опыт имеется: несколько недель назад Начальник, судя по видео в его Instagram, прошелся по центру Саратова и указал на кинотеатр «Победа». Тут же мэр объявил, что будет подан иск об изъятии здания из частного владения. И вскоре подали, накануне распространив комментарии членов городской общественной палаты, горячо и сердечно приветствовавших экспроприацию. Вот так все делается в удельном княжестве: пришел — увидел — отобрал. А о гарантиях и незыблемости частной собственности, устоявшихся правоотношениях, сроках исковой давности рассказывать в саратовском феоде, похоже, некому: пресса беззуба и подконтрольна, правозащиты нет, суды следуют «руководящей и направляющей силе».

Параллельно в общественном сознании насаждается культ ненависти к предпринимательству — СМИ партийного пула публикуют и тиражируют списки с фамилиями «неправильных» бизнесменов, у которых пора отобрать собственность. В «ЕР» и правительстве создаются целые рабочие группы по мониторингу и последующему отъему активов. И для того, чтобы потерять создаваемый десятилетиями бизнес, достаточно будет прогулки или каприза Володина.

«К нам приехал, к нам приехал…»

Вообще приезды спикера Госдумы на родину — это отдельная, столь же грустная, сколь и характерная история. Минимум на три-четыре дня парализуется работа бюрократического аппарата и государственных учреждений. День готовятся к визиту, второй и третий встречают, на четвертый отдыхают. Про осмотр владений и его последствия мы коротко рассказали выше, опишем теперь драматургическую часть встреч с избирателями в закрытых помещениях.

По жанру происходящее напоминает многочасовой моноспектакль с вкраплениями бэк-вокала. Начальник произносит одну и ту же речь на разных площадках, где собирается актив — области, города, района. Аудитория, как правило, состоит из элиты и бюджетников, поэтому даже стилистически адаптировать речь не нужно. Суть выступлений: анонсы программ благоустройства, строительства социальных объектов, обещания повысить зарплаты, критика — иногда грубая и оскорбительная — местного чиновничества. Отдельного упоминания заслуживают сеансы гигантомании и футурологии вроде нового моста через Волгу и будущего скоростного трамвая, о чем говорится на протяжении уже добрых 15 лет.

Остальные в президиуме — губернатор, спикер облдумы, мэр, главы районов — на подпевках. Типичные реакции: «Совершенно правильно заметил Вячеслав Викторович!», «Сделаем, Вячеслав Викторович», «Благодаря Вам, Вячеслав Викторович». Идеологически все преподносится как «проекты Володина», чаще — благотворительные. И в этом есть известная доля лукавства и риторического приема. Спикер прекрасно осведомлен, что и сколько получит Саратовская область по линии национальных проектов и федеральных программ, а значит — у него есть возможности играть на опережение. В медийном поле — прежде всего с помощью филиала ВГТРК — создается целая мифология о великом благотворителе и подвижнике земли Саратовской: Вячеслав Викторович «добился, убедил, решил, привлек» etc. Каждый новостной выпуск в прайм-тайм на три четверти состоит из сюжетов в честь Начальника. ГТРК «Саратов», как шутят сами телевизионщики, можно переименовать в «Володин-24». Будет смотреться гармонично, особенно в союзе с другим телеканалом — кабельным «Саратов24», который по документам принадлежит Клавдии Найденовой, теще упомянутого ранее секретаря «Единой России» Николая Панкова. Цитируя крылатое выражение, нетрудно догадаться, что «других писателей каналов у меня для вас нет».

И это работает: многие рядовые саратовцы убеждены, что без Володина ничего бы не было: ни ремонта тротуаров (средства бюджета Саратова), ни дорожных развязок на трассах (федеральные программы), ни соцобъектов (нацпроекты), ни гордости Вячеслава Викторовича — Парка покорителей космоса (более миллиарда рублей — федеральный и региональный бюджеты)…

Но, как и любая мифология, легенда Володина уязвима, если подвергнуть ее анализу и проверке на практике. Из последних заметных событий — строительство инфекционного центра на окраине Саратова и «случайная» встреча с ветераном труда Анной Полуйко на улице. В первом случае Начальник призвал строить объект «всем миром» — за счет благотворительных средств. Были созданы сразу два фонда — при ТПП и общественной палате. Несколько месяцев предприятия, бизнес и бюджетников настоятельно убеждали жертвовать на стройку, но денег в достаточном количестве не собрали. В итоге: объект строится на средства федеральной казны, а о том, как «освоили» транши (около 350 млн рублей), поступившие в фонды, никто не вспоминает.

Второй эпизод — отповедь пожилой женщины, как бы невзначай вступившей в диалог со спикером ГД в центре Саратова — видео месячной давности облетело все федеральные СМИ. На наш взгляд, это был политический скетч, вышедший из-под контроля. Бабушка сказала значительно больше, чем от нее ожидали. Глас народа оказался суровым вердиктом, а не ситуативным окриком в адрес руководства ЦБ и экономического блока правительства РФ, которым Вячеслав Володин часто и демонстративно оппонирует.

Навстречу выборам

Сравните выступления Володина в Москве, где он находится в конкурентной среде элит, и в Саратове: увидите, как говорят в Одессе, две большие разницы. В столице он позиционирует себя «ястребом» во внешней политике и консерватором — во внутренней, льстит лидеру страны, дает маловразумительные и косноязычные комментарии прессе. В родном же городе ему создали стерильные, практически инкубационные условия. Он там князь, единственный субъект власти и силы. В легальном публичном поле Саратова нет ни оппозиции, ни фронды, если, конечно, к последней не отнести все ту же героиню Youtube Полуйко. И Володин, наверное, ждет от своих саратовских клиентел зеркального отношения, в частности, беспрекословного послушания и гарантий электоральной поддержки.

Дискуссии, особенно общественно-политические, не говоря о внутрипартийной демократии, закрыты. Остатки «третьего сектора» в виде, например, общественной палаты области разгромлены: список членов нового созыва согласовывался с Николаем Панковым так, чтобы они все коллегиально служили прикладным инструментом одобрения. Политическую конкуренцию заместил суррогат в виде коммуниста и блогера Николая Бондаренко, который, как сообщали СМИ, попал в Саратовскую облдуму в результате подковерных договоренностей «ЕР» и КПРФ и, допускаем мысль, с санкции Володина. Похоже, что вырастили спарринг-партнера, призванного, если понадобится, легитимизировать безоговорочную победу Начальника на сентябрьских выборах.

Будут ли применены привычные для Саратова выборные технологии, о которых каждый электоральный цикл вопиет председатель ЦИК Элла Памфилова? Весьма вероятно.

Ведь, похоже, все уже решено: пару недель назад Вячеслав Володин сам обнародовал список победителей праймериз, по сути, фамилии будущих депутатов Госдумы от Саратовской области. А значит — в регионе начнут исполнять это ответственное поручение вождя. Исполнять так, как умеют.

Свое спасаем?

При полном равнодушии к судьбе массы банкротящихся саратовских предприятий налоговики все же сделали одно-единственное исключение. Как сообщает РАПСИ, ФНС РФ отказалась банкротить крупнейшего производителя троллейбусов в стране ЗАО «Тролза». Соответствующее ходатайство уже подано, его рассмотрение назначено на 17 июня.

Банкротный иск в отношении компании — не первый. Ранее предприятие собирались признать несостоятельным по заявлению банка «Россия», которому троллейбусный завод задолжал 189 млн рублей. Однако дело было прекращено в конце 2019 года, о судьбе задолженности неизвестно. Теперь вот и ФНС собирается забыть о многомиллионной недоимке. С чего бы?

Неужели слухи о том, что за «Букетной» империей Владислава Бурова стоят совсем другие люди, оказались правдой? Ведь кто еще может по душам поговорить с налоговиками и попросить решить проблему? Так или иначе, заступничество за бизнес в Саратовской области еще долго будет носить однобокий характер. Да и самому региону, похоже, так и предстоит остаться коммерческим проектом одного единственного лица.