Заказа на Дерипаску у Рыбки не было, а вот Навального она хотела скомпрометировать

The Bell поговорил с Алексом Лесли и Настей Рыбкой после их возвращения из Таиланда и освобождения в России. Оба проходят подозреваемыми по уголовному делу и дали подписку о неразглашении, а имя Олега Дерипаски, из-за которого они оказались в центре одного из самых громких скандалов последних лет, стараются не произносить вовсе.

Главное:

Заказа на Дерипаску не было.

Зато Лесли и его команда пытались скомпрометировать Алексея Навального.

Их арест в Таиланде — дело рук ФБР, а вернуться домой помогал российский консул.

Компромат на Трампа Рыбка предлагала американским журналистам еще до скандала с Дерипаской, но тогда никто из них не откликнулся.

Лесли рассказал о своем бизнесе и о том, как чуть было не получил $20 млн от Владимира Евтушенкова.

— Что привело Рыбку на яхту к Дерипаске?

Алекс Лесли: У всех возникает бредовое ощущение, что я контролирую своих учениц — это не так. Девочки используют разные способы познакомиться с интересующим мужчиной. Бизнес-встречи, гламурные тусовки. Я не слежу за этим — у них своя жизнь, у меня своя. Я не знаю, кто устраивал кастинг на яхту — но вряд ли это был мой ученик (такая версия изложена в одной из книг Рыбки. Сама она на вопросы о Дерипаске отвечать теперь категорически отказывается. — The Bell). Это, видимо, художественная деталь. Я обо всем узнал, только когда она оказалась там и попросила помощи.

— Это был заказ?

Лесли: Олигархи живут другими категориями. Есть инфоповод — они сразу ищут заказ. Предположить что-то другое их жизненный опыт не позволяет. В той реальности, где существуем мы с Настей, все происходит не по плану и не по заказу. Тут столкнулись две реальности — наша и их. Да, мы не разбираемся в политике и советуемся с разными людьми — из истеблишмента, со знакомыми безопасниками. Например, перед публикацией книг Насти мы спрашивали: «Может ли это как-то стремно повлиять на нас и на героев книги? Обидеть?» Про историю на яхте нам ответили: «Все ок, криминала нет, детей нет, мальчиков нет. Ну развлекается богатый человек с девицами — это даже хорошо. Публикуйте».

— И все-таки. Были версии, что вы действовали по чьему-то заказу, например, конкурентов Дерипаски. Менеджеры Дерипаски подозревали Владимира Потанина, хотя никаких подтверждений этому с тех пор не появилось. Вы действовали по чьему-то заказу?

* Публикация расследования Алексея Навального пришлась на пик разбирательств Потанина и Дерипаски по поводу «Норникеля».

Лесли: Я ничего об этом не знаю. Звучит как бредовая идея. Теоретически, наверное, могли провернуть вслепую. Но на практике оказывать такие услуги опасно для жизни. Вряд ли кто-то пошел бы на такую змеиную услугу. И потом, если бы это был заказ, люди из команды олигарха давно бы уже все доказали — они, наверное, могут любой телефон прослушать. Но, мне кажется, они ничего не нашли.

— Как вы вообще начали всем этим заниматься? Секс-тренинги — это был основной бизнес?

Лесли: Я начал проводить тренинги в 2003 году, когда еще в университете учился (Кириллов — выпускник мехмата МГУ. — The Bell). До этого сам ходил на пикаперские курсы — мне нравилось. Решил, что готов этим заниматься всегда и даже бесплатно. Стартового капитала не было никакого, потому что первые тренинги я устраивал на улице, прямо на Охотном Ряду — они даже назывались «нулевой километр». Приходили ребята, я им рассказывал разные фишки, и они тут же шли тренироваться: подходили к женщинам, учились соблазнять. Доход это начало приносить сразу же: тренинг шел 10 дней и стоил $100 с участника, всего было человек 30–40. Вот и считайте. В последние годы я зарабатывал, конечно, больше, но и тратил много. В сухом остатке оставалось тысяч 400–800 рублей в год, точно не считал. Помимо тренингов, я провожу частные сеансы коучинга — клиентов назвать, конечно, не могу. Стоимость одной консультации — $1000, длится она час-два.

— Как во всей этой истории появился Алексей Навальный?

* Скандал вокруг Рыбки, которая оказалась на яхте Дерипаски в компании Приходько, разгорелся именно из-за публикации Навального.

Лесли: Я выступал на дискуссионном клубе WTF. Там решали вопрос — «что делать с Навальным?», мол, он собирается устроить кровавую резню, надо остановить. Вокруг нас тогда было много внимания — девочки только вышли из тюрьмы после секса на набережной (Рыбка и еще одна участница тренинга Лесли в 2017 году провели 7 суток в спецприемнике за секс на набережной Тараса Шевченко, видео которого сами же опубликовали в интернете. — The Bell). Их звали на федеральные каналы, они даже у Урганта засветились. И политтехнологи — Сергей Толмачев (депутат красноярского заксобрания. — The Bell), Евгений Минченко (президент коммуникационного холдинга «Минченко консалтинг». — The Bell), которые были на этом клубе, говорят: раз они такие популярные — пусть пойдут и разнесут Навального. Потом еще журналисты Life нам предложили деньги за то, что мы найдем его во Франции и я соблазню его жену, а Настя — его самого. Но вы поймите: у журналистов одни цели, у политтехнологов — другие, а у нас — свои. Для Насти Навальный был просто очередной жертвой. Она и на интервью к нему пошла только потому, что хотела его соблазнить: ей обещали, что Навальный будет с ней лично разговаривать. Но Кира (Ярмыш, пресс-секретарь Навального, которая проводила интервью. — The Bell) все обломала — помню, как мы расстроились.

Рыбка: Все было не так. У нас на тренинге было задание — сорвать какое-то мероприятие: прийти и перетянуть внимание аудитории на себя. Можно прийти на ток-шоу, можно флешмоб в торговом центре устроить. А мы выбрали митинг Навального — тогда в Москве как раз проходил большой. Пришли со всякими смешными лозунгами типа «воруй и тр****ся». У нас вышла стычка с активистами этого митинга, они порвали наши плакаты, спрашивали, откуда мы. Потом те же люди пришли на презентацию моей книги и облили эти книги газировкой. Мы решили поддержать вендетту, девочки пошли под моим руководством в офис Навального.

— А у вы сами за Навального, за Путина?

Лесли: У меня самого нет политических взглядов. Ощущения есть, но явно выраженных взглядов нет. Мне это интересно ровно постольку, поскольку в политике есть красивые женщины. Вот Ксения Собчак мне поэтому интересна, именно из-за этого я пойду к ней на передачу — а она, наверное, хочет меня по поводу политики допросить.

— Как события развивались сразу после публикации расследования Навального о Дерипаске и Сергее Приходько? Поступали угрозы?

Лесли: Было ощущение: жопа, весь мир против нас. Когда мы впервые посмотрели это расследование, со мной и Настей был друг. Его два года назад ранили в ногу. И он сказал, что ему было не так страшно, когда в него стреляли, как вот в тот момент рядом с нами. Был жуткий, животный страх и ощущение безысходности: такие большие силы против таких маленьких нас. Нам никто не угрожал, но все знакомые бизнесмены, депутаты, журналисты говорили: вам конец. Помню, писали с NBC, и сообщение начиналось: «Вы не боитесь за вашу безопасность?» Даже надоело за два дня. Мы сразу решили, что валить бесполезно. Надо светиться, пытаться превратить все в шутку, абсурд — что мы и делали. Нам все рассказывали про какую-то Катю Муму, которая вроде умерла (Катя Муму — героиня серии секс-скандалов 2010 года с участием оппозиционеров. Что с ней происходит сейчас, неизвестно. — The Bell). Мы не хотели, чтобы так было. Решили, что надо максимально быть на виду, чтобы ничего не произошло. В Таиланд мы не бежали — это был запланированный за полгода тренинг, мы его проводили восьмой год подряд.

— Кто организовал ваше задержание в Таиланде, у вас есть версии?

Лесли: Я думаю, что за нашим заключением в Таиланде стоят американцы, в частности — ФБР. Это не паранойя, мы пытались что-то выяснить сами и нанимали частного детектива, который подтвердил наши догадки. При задержании присутствовали два человека, Дуглас Шубридж и Терри Парненон. По словам нашего детектива, они работают на DSI (Department of Special Investigations), который называют «подразделением ФБР в Таиланде». Наши девчонки с тренингов развели двух высокопоставленных тайских генералов, парились с ними в бане — и те тоже рассказали, что дело было проплачено именно ФБР. По их словам, нас предполагалось держать в тюрьме, «пока не закончится срок Трампа». Был момент, когда Рыбке в тюрьме запретили общаться с прессой — тогда инициатива шла от тайского посольства именно в Вашингтоне. Большинство наших посетителей в тюрьме, не считая близких, имели американские паспорта. В день, когда к нам, по информации CNN, не пустили сотрудников ФБР, приходили двое. Один представился Сэнди и сказал, что раньше работал на ФБР, а теперь — частный детектив.

Один из главных свидетелей обвинения, Павел Юнко, — мой бывший ученик, тоже гражданин США. Мы познакомились в США, я там устраивал встречу со сторонниками. Пытался организовать в Трамп-тауэр — просто по приколу, потому что тогда только прошли президентские выборы и это было смешно. Но не вышло — в итоге сели в каком-то кабаке по соседству. Потом Юнко приехал на тайский тренинг, дальше переобулся, свидетельствовал против нас в Таиланде, а после суда исчез.

— А вы читали недавнюю публикацию Навального, которая построена на прослушке людей, якобы помощников Дерипаски, — они говорили как раз о том, чтобы вы как можно дольше оставались в тайской тюрьме…

Лесли: Да, я слушал записи переговоров, которые опубликовал Навальный. И все равно не думаю, что в Таиланде нас закрыл именно он — или вообще кто-то из России. Из прослушки ясно, что разговор идет уже после нашего задержания, а оно явно было срежиссировано и проплачено. Думаю, Татьяна (Монэгэн, на записи именно она обсуждает судьбу задержанных в Таиланде. Навальный приводит доказательства того, что она работала с Дерипаской. — The Bell) здорово обиделась на Настю и хотела отомстить. Ей повезло, что всю грязную работу за нее сделали другие. Татьяна может стоять за делом в России, но не в Таиланде. Российский консул в Таиланде, Владимир Пронин, нам помогал всю дорогу. Когда нам дали условные сроки и должны были отпустить, а вместо этого начали шить новое дело, он носился с нами, буквально за руку вел к самолету и говорил: «Все будет нормально». Я считаю, он нас вытащил. Ну да, задержали потом в России. Но вот прямо сейчас я иду с допроса — и ничего там страшного не было (Кириллов и его адвокат дали в России подписку о неразглашении, поэтому ход уголовного дела он не комментирует. – The Bell).

— Почему вы не опубликовали вторую книгу Насти, в которой идет речь о ее поездке на дачу Дерипаски в Усть-Лабинске?

Лесли: Первая книга — веселая, третья — с цинизмом и юмором. А про вторую непонятно, зачем она нужна. Там не очень получилось то, что Настя хотела, — история с отношениями не сложилась. Мы не боялись ее публиковать. Я не знаю, есть ли какие-то аудиозаписи, связанные с этой книгой, компромат на Трампа. Все спрашивают, но я не знаю. 

Самое смешное, что Рыбка связывалась с американцами еще в 2017 году, задолго до заявления в Таиланде (по дороге из одной тюрьмы в другую Рыбка сообщила, что у нее есть 16 часов компромата на Трампа. — The Bell). Мы по приколу рассылали СМИ «стейтмент» в защиту ее олигарха. Там говорилось, что у нее есть информация о поездках президента США в Россию, достаточная для его импичмента. Точно помню, что мы писали в The Washington Post. Конечно, никто не ответил. Еще отправили все это Брэду Кейтсу, республиканцу и нашему другу (Кейтс работал в минюсте США и прокуратуре Техаса, а в 2016 году был на тренинге Лесли в Минске. — The Bell). Он был в ужасе: «Вы что, с ума сошли? Не шутите так, вас везде найдут».

Рыбка: Книги две, никакой третьей не существует. Спросите в ЭКСМО. Я книгу про Усть-Лабинск никому не давала. И не писала.

— Вы же не только тренингами занимались. Расскажите про вашу «сколковскую» компанию.

Лесли: Компания («Центр интеллектуальных систем прогнозирования»; Алекс Лесли владеет ею вместе с отцом, Сергеем Кирилловым. — The Bell) существует около 10 лет. Мы зарегистрированы и в США, и в России. Изначально метили в американскую юрисдикцию, но сейчас я туда не хочу, раз за нашей посадкой, как я думаю, стоят США. Пока там Трамп у руля, я не планирую появляться в американских водах.

Мы разрабатываем устройства для кардиомониторинга и прогноза сердечных заболеваний. Производство в Китае. Вот недавно выпустили 10 пилотных приборов. Эксперименты — в Израиле, их курирует кардиохирург Юрий Каганович. Он внук того самого Кагановича (Лазаря, сталинского наркома. — The Bell), даже подарил мне его книжку с автографом — ее кто-то забрал во время этих бесконечных обысков. Жалко.

Сперва мы занимались прогнозами износа разных механизмов — турбин, двигателей внутреннего сгорания, ветрогенераторов. Я мотался по конгрессам и бредил внедрением в авиационную историю. А потом лет пять назад на одной конференции познакомился с Майклом Пектом. Это ученый из Мэрилендского университета, родоначальник PHM (Prognosis and Health Management, прогнозирование и управление здоровьем. — The Bell). Я его буквально снял, склеил, когда понял, что он нам нужен. Пект сказал: «Зачем вам лезть в авиапромышленность, в корпорациях вроде Boeing или Airbus внедрение занимает кучу времени: секретность, бюрократия. Ваша технология больше пригодится в медицине». А у моего отца тогда же обнаружили аритмию. Я нашел ему в Израиле этого хирурга, Кагановича, и мы поехали. Пока тот лечил отца, мы разговорились, его заинтересовали наши разработки, и мы начали делать кардиопроект.

— Вы что-то на этом зарабатываете?

Лесли: Пока мы ничего не зарабатываем. Всего за 10 лет я вложил в это дело около полумиллиона долларов своих денег, инвестиции мы не привлекали. Хотя один раз пытались, в 2014 году. У моего партнера, Саши (Ходоса. — The Bell), был выход на Владимира Евтушенкова. Кстати, когда всплыла вся эта история с Рыбкой, в «Системе» (Евтушенков ее основной акционер. — The Bell), насколько я знаю, были жутко недовольны. Так вот, Евтушенков нас интересовал как владелец МЕДСИ. Они тогда начали развивать телемедицину, у них был пул проектов в этой области, наша разработка отлично вписывалась.

Мы встретились, Евтушенков очень заинтересовался и был готов вложиться. Если я правильно помню, он предложил $20 млн за 25% компании. То есть целиком он ее оценивал в $80 млн. Но ровно через неделю его поместили под домашний арест, и во главе «Системы» встал его сын. Он уже не готов был дать денег просто так, «из кармана». Нас отправляли на бесконечные комитеты, тендеры. Там было столько бюрократии, что я понял: команда маленькая, 10 человек, им надо наукой заниматься, а не писать эти дурацкие бизнес-планы. Мне было проще эти деньги заработать на тренингах и вложить (пресс-служба АФК «Система» от комментариев отказалась. — The Bell).

Сейчас мне неинтересно вести этот бизнес. Я хочу сделать продукт, упаковать и продать, а потом заняться чем-то новым. И вообще: вот я сидел в тюрьме, ко мне постоянно прибегали какие-то люди: «вас тот заказал, этот заказал». А я думал: блин, чем они все занимаются? Почему этой х*****й страдают? Из-за какой-то телки устроили непонятно что на всей планете. Взяли бы бабки, которые потратили на наше заключение, и вложили в кардиопроект. Вот хотя бы $20 млн. И всем было бы лучше.

* Адвокат Рыбки большинству журналистов на многочисленные просьбы об интервью отвечал, что они готовы говорить только «на возмездной основе». The Bell взял это интервью бесплатно.