Неужели останется?

Из источников, наверное, близких к Кремлю, появляется информация, что всё, указ подписан президентом и скоро будет оглашен официально. И тогда Самара просыпается утром, едет по битым дорогам, стоит в пробках, ругается на грязь, гололед или пыль, смотря по сезону, и все обновляет и обновляет в гаджетах страницу кремлевского сайта, чтобы наконец увидеть.

В Самаре губернатора Меркушкина не любят. Заявленный крепким хозяйственником, он приехал из Республики Мордовия в мае 2012 года, и за 5 лет добился невозможного — ​превратил регион из донорского в дотационный.

Тольятти, официально признанный моногородом, за два года потерял около 20 тысяч рабочих мест. Прекратил существование дочерний АвтоВАЗагрегат, работнице которого на вопрос о сроках погашения задолженности по зарплате губернатор коротко и ясно ответил: «Никогда».

В 2014 году закрылась Обшаровская птицефабрика — здесь без работы остались 900 человек. На прилавки самарских магазинов потрошеными рядами послушно легли мордовские куры, а мордовскими конфетами в школьных подарках заменили конфеты местного производства.

Прослуживши два с половиной года президентским назначенцем, летом 2014 года Николай Меркушкин организовал выборы. Они показали великолепный результат — ​91,3%. Такого не было даже в Мордовии. Опять же источники, близкие к Кремлю, говорят, что Меркушкин этим и ценится в Москве, что отлично организует хороший и даже блестящий результат «ЕР» на выборах.

Одним из самых скандальных проектов губернатора стало возведение стены почета на площади Славы в Самаре. Бетонная стена, облицованная мрамором, расположилась волей заказчика на склоне, скрыв от условного наблюдателя панорамный обзор Волги. Не говоря уж о том, что горожанам стена почета не нужна ни на склоне, ни в любом другом месте.

Целый год город сотрясал скандал вокруг объединения вузов, инициированный Николаем Меркушкиным, желающим быть в кремлевском тренде: раз положено все объединять, мы будем все объединять.

Николай Меркушкин славится речами. Одно время это было очень смешно, потом надоело и стало стыдно. Из последнего: на безумном мероприятии под названием «антитеррористический форум» губернатор объявил, что вскоре в самарском университете изобретут летающих роботов-паучков, что будут в космосе присасываться к американским ракетам и похищать начинку, а также проинформировал присутствующих, что митинг 26 марта лично организовал американский посол, а пенсии в области достигли 70–100 тысяч рублей.

Меркушкин часто вспоминает американского посла. Например, как-то заявил, что тот в прошлом году три дня тайно жил в Тольятти и раскачивал там лодку. О том, что он, губернатор Меркушкин, главная цель ЦРУ, тоже говорится нередко. И электронную почту в областной администрации вскрывала американская разведка.

В ходе предвыборной кампании 2016 года Николай Меркушкин настаивал, что Самарская область — ​средоточие интересов американских шпионов, Галина Старовойтова — ​связной Госдепа, Дядя Сэм вредит здоровому развитию региона, а голосовать нужно правильно, и «это не я не сделал для народа, это вы сами сделали так, что для народа мы ничего не сделаем».

Не достроим, например, несчастный, насквозь разворованный футбольный стадион, сметная стоимость которого росла и росла. Первоначально предполагалось, что строительство стадиона «Самара-Арена» обойдется в 13 млрд рублей. Однако сейчас уже речь идет о 23 миллиардах.

Еще из свежего: 20 миллионов рублей Самара потратит на фальшь-фасады, в рамках подготовки к ЧМ. Фальшфасад — ​это такой кусок материала, имитирующий фасад. Расписанное панно крепят с помощью металлоконструкций на разрушенный дом, и дом выглядит якобы как новенький, а на самом деле — ​отвратительно и жалко. Реставрировать старую Самару губернатор Меркушкин не хочет и никогда не собирался.

Пять кварталов исторического центра общей площадью 27 гектаров разрушат до основанья, а затем застроят многоэтажными домами. Речь идет о целенаправленном уничтожении не то что культурного пласта, а вообще всей истории Самары.

Поэтому и зависает наш город на кремлевском сайте, с каждым часом опять теряя надежду: неужели останется?