Владимир Потанин не хочет быть пылесосом

В конце июня 2022 года сотрудники российского Forbes с удивлением узнали из разлетевшегося по Telegram-каналам «эксклюзива» неясного происхождения, что издание вот-вот купит «Интеррос» Владимира Потанина. Это было неправдой. Почти сразу же последовали опровержения. И спустя полгода люди из окружения миллиардера вспоминают ту новость с иронией. К подобным сообщениям они привыкли.

После того как весной 2022-го Потанин меньше чем за месяц выкупил Росбанк у группы Societe Generale и 35,1% акций TCS Group у Олега Тинькова, новости об интересе миллиардера к другим активам появлялись регулярно. «Интерросу» приписывали контроль над разношерстными компаниями экосистемы «Сбера», от кинотеатра Okko до производителя онлайн-касс «Эвотор». Bloomberg называл Потанина одним из претендентов на Avito, который в итоге купил бывший гендиректор «Мегафона» Иван Таврин. А в будущем «Интеррос» может войти в число акционеров реорганизованного «Яндекса», утверждает издание The Bell (признано в России ино­агентом).

Владимир Потанин отказался от комментариев для этой статьи, а источники Forbes в его окружении утверждают: говорить об инвестициях в «Яндекс» преждевременно, а «Интеррос», пусть и получил возможность сделать в 2022 году ряд удачных сделок, не собирается в дальнейшем выступать в роли пылесоса и собирать с рынка подешевевшие активы.

Как бы то ни было, на фоне коллег по списку Forbes, массово оказавшихся под санкциями и занятых спасением своих многомиллиардных империй и личных активов, Потанин выглядит единственным крупным бизнесменом, удачно использовавшим ситуацию. «Молодец, своего никогда не упустит», — говорит человек, знакомый с его бизнес-методами. «Решил использовать момент, это его дело, его право. У него есть деньги, он его использует», — солидарен один из завсегдатаев первой десятки списка Forbes.

Эта статья вышла в январском номере Forbes. Уже после того, как номер был сдан в печать, Минфин США 15 декабря ввел санкции против Потанина, его супруги Екатерины и детей Ивана и Анастасии. Кроме того, санкции были введены в отношении «Интерроса», Росбанка и яхты Nirvana.

Снова банкир

Спустя несколько месяцев после продажи своего главного актива Олег Тиньков выглядел раздосадованным и в интервью проекту «Русские норм!» Елизаветы Осетинской (признана в России ино­агентом), не стесняясь в выражениях, обвинял бывших подчиненных в желании завладеть банком и ставил им диагноз: эдипов комплекс.

Тиньков начал искать покупателя на свою долю в TCS Group (основной актив группы — Тинькофф Банк) вскоре после начала «специальной военной операции»* на Украине, рассчитывая получить за свои акции, даже с учетом дисконта, порядка $1–1,5 млрд, об этом он рассказывал в интервью Юрию Дудю (признан иноагентом).

Но 19 апреля в Instagram (принадлежит компании Meta Platform, признанной в России экстремистской и запрещенной) бизнесмен жестко раскритиковал спец­операцию и российское правительство. После этого пользователи соцсетей начали публиковать фотографии с разрезанными картами Тинькофф Банка, а Тинькову позвонил глава банка Станислав Близнюк и якобы сообщил о поступающих из Администрации президента сигналах о том, что следует избавиться от основателя и даже переименовать банк. В противном случае на горизонте маячила перспектива временной администрации. Уже 28 апреля 35,1% акций TCS Group, принадлежавших трасту семьи Тинькова, перешло «Интерросу».

Собеседник в «Интерросе» вспоминает, что на менеджеров Потанина вышли знакомые из команды, искавшей покупателя на долю Тинькова. «Интеррос» был не первым, к кому они обратились, но в итоге сделка состоялась именно с ним. Процесс занял от силы пару недель.

«В истории с приобретением Тинькофф Банка главным фактором успеха «Интерроса» была скорость. Так получилось, что «Интеррос» смог быстро принять решение и сделать предложение Тинькову, которое он принял», — говорит источник.

Источник Forbes, близкий к Тинькофф Банку вспоминает, что у топ-менеджеров действительно было желание выкупить долю основателя, но это не нашло понимания в ЦБ, где покупателем видели «Интеррос». «Мы еще и потому оказались такими быстрыми, что Тинькову нужно было оперативно согласовать покупателя с регулятором, и «Интеррос», способный заплатить живые деньги, а не покупать актив в кредит, оказался подходящим кандидатом для ЦБ», — вспоминает собеседник из окружения Потанина.

К тому моменту представители «Интерроса» были частыми гостями в здании ЦБ — в кабинетах на Неглинной шло согласование сделки по покупке Потаниным Росбанка. Этот банк вошел в состав «Интерроса» еще в конце 1990-х, когда Потанин владел холдингом вместе с бывшим партнером Михаилом Прохоровым.

Во второй половине 2000-х «Интеррос» продал контроль французской группе Societe Generale, но сохранил с банком партнерские отношения. Поэтому, когда в марте 2022 года команда Росбанка и французские акционеры решали, что делать с бизнесом, «Интеррос» оказался единственным возможным покупателем.

Сумма сделки с Societe Generale не раскрывалась, в отчетности за II квартал 2022 года французская группа отразила €3,3 млрд убытка от ухода из России. Источники «Коммерсанта» оценивали сумму сделки всего в 0,2–0,3 капитала, или 40–60 млрд рублей. «Интеррос» также погасил примерно 22 млрд рублей субординированного кредита перед материнской структурой. А Тиньков, по оценке Forbes, получил от Потанина примерно $260 млн. Сейчас на бирже этот пакет стоит $3,1 млрд. «Продал за копейки», — посетовал Тиньков в интервью Юрию Дудю (признан иноагентом). «Назвать сотни миллионов долларов копейками у меня язык не поворачивается. Для меня это большие деньги», — заочно поспорил с ним Потанин. Источник в «Интерросе» уточняет: цена была переговорной, Тиньков на нее согласился, поскольку предложение холдинга и по срокам, и по деньгам устраивало его больше, чем условия других игроков.

«Что и сколько стоило на бирже, теперь не имеет значения, — рассуждает один из участников списка Forbes. — Теперь имеет значение только то, сколько банк генерирует прибыли». По его оценке, Потанин купил два хороших банка, но он сомневается, что команда «Интерроса» сможет что-то привнести в эти активы. «Росбанк жил за счет фондирования со стороны материнского банка и за счет своего западного бренда. Сейчас этого всего не будет, сейчас вообще будет другой рынок. «Тинькофф» — замечательный банк, очень профессиональный, технологичный и все прочее. Там вряд ли Потанин сможет что-то добавить. И там сейчас тоже дела обстоят неважно».

Еще до сделки с «Интерросом» из Тинькофф Банка ушли два со-CEO — Павел Федоров и Оливер Хьюз, возглавлявший банк с момента основания в 2007-м. По итогам девяти месяцев 2022-го банк увеличил клиентскую базу на 42%, до 26,3 млн человек, но сократил чистую прибыль на 64%, до 5,9 млрд рублей, из-за роста резервов. «Да, в силу специфики клиентской базы и со всеми новыми реалиями бизнеса у банка изменились показатели прибыльности, — рассуждает источник в «Интерросе», — но мы оцениваем ситуацию как комфортную. У команды большой потенциал, и нам нравится, как они справляются в этот трудный для банковской сферы год». По его словам, у «Интерроса» нет особых полномочий в Тинькофф Банке.

Это подтверждает и собеседник, близкий к банку. По его словам, представители «Интерроса» заверили, что не будут менять команду и вмешиваться в управление, «чтобы ничего не сломать». Он говорит, что с «Интерросом» подписан меморандум о невмешательстве, закрепляющий роль холдинга как долгосрочного инвестора на срок более пяти лет и позволяющий команде развивать банк в соответствии с прежними ценностями. Обновленная стратегия будет представлена в 2023 году.
Росбанк также не планирует становиться кэптивным банком при «Интерросе», утверждал в интервью «Ведомостям» предправления банка Илья Поляков. Вскоре после сделки с Societe General Потанин сократил свою долю в банке до 45%. Он передал 7,5% акций банка на мотивационную программу для менеджмента, еще 47% внес в эндаумент учрежденного им благотворительного фонда, который весной также пополнил на 10 млрд рублей наличными.

Технологичный инвестор

В 2015 году, выступая на Forbes Club, Потанин заявил о желании заняться венчурными инвестициями. Тогда же «Интеррос» стал основным инвестором фонда Winter Capital Partners, созданного менеджерами Потанина во главе с Алексеем Башкировым, выходцем из Goldman Sachs и McKinsey и одним из представителей «Интерроса» в совете директоров «Норникеля».

«Идея заключалась в том, чтобы развивать проекты, нетрадиционные для «Интерроса», не такие большие и тяжеловесные, — объясняет знакомый Потанина. — Для этого собрали команду, дали ей ресурс и возможность экспериментировать, искать технологичные проекты». От «Интерроса» Winter Capital получил и ряд активов в управление, например долю в онлайн-кинотеатре Ivi и фармкомпанию «Петровакс».

Сейчас объем активов под управлением Winter Capital превышает $1 млрд, в портфеле более 20 компаний, например доля в производителе электрокаров Arrival и онлайн-школа Skyeng. В Winter Capital всегда утверждали, что «Интеррос» не единственный инвестор фондов. А с весны 2022-го структуры Потанина не участвуют в инвестициях Winter Capital. Еще к концу 2021 года стало понятно, что команда набрала большой портфель международных проектов и готова уйти в свободное плавание, вспоминает знакомый Потанина. События весны 2022-го с начавшейся санкционной войной ускорили этот процесс, говорит собеседник в Winter Capital.

Команда фонда открыла офис в Дубае, планирует открыть представительство в Абу-Даби и фокусируется на растущих технологических компаниях на Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии.
«Интеррос» интереса к IT не потерял. В конце 2021-го Потанин заявил о желании направить $1 млрд в технологические компании. У «Интерроса» появился венчурный фонд «Восход» на 10 млрд рублей. Среди инвестиций есть якутская нейросеть Sciberia, позволяющая анализировать медицинские изображения.

Весной «Интеррос» приобрел 40% в IT-разработчике «Рексофт». «Мы давно смотрели на IT-­игроков, — вспоминает собеседник в «Интерросе», — но по разным причинам сделки не получались. 2022 год все изменил, и появилась возможность реализовать эти намерения. Вся эта технологичная история будет развиваться и дальше. Владимир Олегович видит в этом смысл». Собеседник Forbes называет его главным инициатором технологических инвестиций, за пять лет глубоко погрузившимся в специфику отрасли.

Из интереса Потанина, например, родилась блокчейн-платформа Atomyze, получившая в 2022-м допуск Банка России к выпуску и обращению цифровых финансовых активов (ЦФА). Atomyze уже выпускает токены, обеспеченные физическим палладием, их инвестор получает право на денежное требование, эквивалентное рыночной стоимости металла. «Токены позволяют игрокам рынка напрямую инвестировать в металлы – начиная от углеродно-нейтрального никеля и заканчивая кобальтом или платиной, - объясняет источник из окружения Потанина. - Раньше у инвесторов такой возможности не было».

В переводе на Atomyze сбытовых контрактов заинтересован и «Норникель», рассказывает знакомый Потанина: «Сейчас торговля физическими металлами базируется на договорах, которые фиксируют цены, объемы, сроки и способы поставок. Это дает нам большую устойчивость в период волатильности, однако иногда, например в период пандемии, когда у потребителей резко снижаются потребности в физическом металле, требуется более гибкая схема, чтобы не образовались излишки на складах. Токен на металл позволяет дробить право на большую поставку, переуступая его третьим лицам в случае необходимости».

На платформе Atomyze Потанин намерен запустить и так называемую программу народного капитализма: как-то в интервью один из архитекторов залоговых аукционов заявил, что в ближайшие 10 лет сотрудникам «Норильского никеля» должны вернутся 25% акций горно-металлургического гиганта.

Заклятый партнер

Душным утром 5 июля, когда Москва изнывала от 30-градусной жары и смога от пожаров в рязанских лесах, сотрудники головного офиса UC Rusal с удивлением вчитывались в интервью Владимира Потанина. Миллиардер заявил, что дал зеленый свет переговорам по слиянию алюминиевого гиганта с «Норильским никелем», в котором владел около 36% акций. Бывшие и нынешние сотрудники UC Rusal утверждают, что конкретных разговоров о слиянии не было, разве что еще в 2008 году, когда основатель UC Rusal Олег Дерипаска через алюминиевую компанию купил 25% «Норникеля» у Прохорова. Уже в сентябре стало ясно, что идея слияния не получила развития, а 24 октября UC Rusal объявил, что подал иск против Потанина в Высокий суд Лондона.

Отношения между Дерипаской и Потаниным никогда не были безоблачными. Но в 2012 году они подписали остановившее многолетнюю корпоративную войну акционерное соглашение при участии Романа Абрамовича, ставшего миноритарием «Норникеля».

За Потаниным закрепили роль управляющего партнера, UC Rusal получил особые права и четкую формулу расчета дивидендов. Срок соглашения истекает в 2022 году, и Потанин не раз говорил, что не намерен его продлевать и хочет пересмотреть дивидендные выплаты в сторону их уменьшения, ради того чтобы увеличить инвестиционную программу «Норильского никеля». В UC Rusal настаивали: «Норникелю» нужно новое акционерное соглашение, а ежегодно компания не выполняет инвестиционную программу на 30%.
Инвестиции у «Норникеля» в приоритете, говорит собеседник в «Интерросе», но, чтобы что-то строить в арктической зоне, со всеми сезонными ограничениями, отсутствием свободных строительных мощностей и человеческих ресурсов, недостаточно выделить деньги. «Нет свободных подрядчиков, которые скучали бы в тундре, думая, что бы здесь построить, — говорит он. — Даже когда по госпрограмме нужно было модернизировать взлетно-посадочные полосы в аэропорту Норильска, эта работа затянулась на несколько лет».

Одно время «Интеррос» был готов обсуждать акционерное соглашение, говорит бывший сотрудник UC Rusal, но полтора-два года назад переговоры сошли на нет. Вот пример. В 2021-м акционеры «Норникеля» обсуждали вопрос о spin-off Быстринского ГОКа, greenfield-проекта в Забайкалье по добыче меди, железа и золота: в результате у «Интерроса» было бы 54% ГОКа, UC Rusal получил бы 14% акций и был готов продать их Потанину. UC Rusal понимал, что предлагаемая цена ниже рыночной, говорит собеседник, однако сделка обсуждалась в пакете с новым акционерным соглашением, что делало ее более привлекательной: «Когда стало ясно, что тема с соглашением тормозится, менеджмент UC Rusal не стал выносить сделку по «Быстре» на одобрение совета директоров, поскольку продажа доли в ГОКе сама по себе не имела смысла».

Нет никаких переговоров с UC Rusal, соглашается знакомый Потанина: «Не в последнюю очередь потому, что нет понятного визави, человека, который бы представлял интересы компании и мог сформулировать тему для переговоров. В последние годы у UC Rusal очень специфическая система управления». В 2018 году Олег Дерипаска, попав под санкции Минфина США, смог вывести из-под них и UC Rusal, и материнскую En+ Group, ограничив право голоса в последней пакетом в 35% и отказавшись голосовать по ряду вопросов.

UC Rusal не раскрывает текста иска, но, судя по словам источников, речь идет о продажах дочерних компаний «Норильского никеля»: в 2022 году авиакомпанию NordStar выкупил ее менеджмент, в 2019-м «Норникель» продал Промышленно-строительную монтажную компанию (ПСМК), а в 2017-м — «Логистик-Центр». В UC Rusal полагают, что эти сделки лишили «Норникель» важных активов и принесли убытки. «Норильск — это, по сути, остров, — рассуждает бывший сотрудник компании. — Создать там нового конкурента без благословения «Норникеля» почти невозможно. Продажа активов обосновывалась как раз необходимостью создания конкурентной среды. Однако ни конкурента строительному подрядчику, ни аналога «Логистик-Центру», который снабжает «Норникель» материальными ценностями, не возникло. А получившие независимость компании кратно увеличили выручку и начали платить дивиденды». По данным «СПАРК-Интерфакса», c момента продажи выручка ПСМК выросла более чем в семь раз, до 25,9 млрд рублей, «Логистик-Центра» — в четыре с половиной, до 42,65 млрд рублей. «Стоимость нашей инвестиции в «Норильском никеле» складывается не только из дивидендного потока, но и из того, сколько value есть в компании, — рассуждает бывший сотрудник UC Rusal. — Утраченные активы, хотя и не являются основными, имеют важное значение для контроля над компанией — без стройки и ремонта, средств индивидуальной защиты, оборудования, складов, авиаперевозок компания столкнется с серьезными операционными проблемами».

Собеседник Forbes утверждает, что вопросы об этих сделках задавались «Интерросу» минимум с конца 2021 года.

Собеседник в «Интерросе» говорит, что команда Потанина еще не видела иска, а санкции Великобритании требуют специального разрешения, чтобы сформировать команду юристов: «Если речь идет о тех трех случаях, озвученных в прессе, по ним, конечно, можно задавать вопросы в суде. Хотя у UC Rusal были и есть все возможности разобраться в этих сделках. Компании прошли все корпоративные процедуры, а у UC Rusal есть финансовые контролеры внутри «Норникеля», которые могут запрашивать необходимую им информацию».

Финансовый контролер, закрепленный акционерным соглашением, не нравился Потанину, утверждает бывший сотрудник UC Rusal. Эта функция исчезает с завершением соглашения. «Потанин настаивает, что UC Rusal от акционерного соглашения необходимы только дивиденды, но компании нужны инструменты контроля за происходящим в «Норникеле».

На что рассчитывает UC Rusal, подавая иск? В соглашении говорится: в случае существенного нарушения, доказанного в суде, провинившаяся сторона должна продать другим участникам договора либо 7,5% акций «Норникеля» с дисконтом 25% (сейчас цена такого пакета на бирже около $2,9 млрд), либо 1,875% акций за символический $1.

По мнению собеседника Forbes из окружения Потанина, соглашение себя исчерпало «естественным способом»: «Норникель» способен жить в соответствии с существующими нормами законодательства и теми правилами корпоративного управления, что были за последние 10 лет внедрены с участием всех акционеров. UC Rusal решил, что у них есть необходимость задать свои вопросы в Лондонском суде. Уместно ли сейчас и адекватно ли судиться в Лондоне — отдельный вопрос». Рассуждая о будущем финконтролере, собеседник говорит: «Сейчас сказать сложно. Но думаю, все акционеры заинтересованы в том, чтобы иметь возможность понимать, как работа «Норникеля» устроена внутри. Думаю, это предмет возможных договоренностей».